– Эй, вы! Я к вам обращаюсь, бесхребетные псы! Решили захватить мой город? Вломиться в мой дом? Неужто вы думали, что я буду лишь смотреть и лить слезки в кулак? Ошибаетесь! Я намерена оторвать ваши coglioni, если они, конечно, у вас есть!

На парапетах кучками стали появляться солдаты. Кто-то поглядывал на Катерину с изумлением, а кто-то – с опаской. Она же распалялась все сильнее:

– И вы еще имеете наглость считать себя мужчинами? За жалкие гроши тех, кто вам платит, вы готовы выполнять любую их прихоть! Интересно, успеет ли мелькнуть в ваших пустых головах мысль о том, что вы – пешки в чужой грязной игре? Думаю, что не успеет. Скоро ваши никчемные головы слетят с плеч, а на ваши обезглавленные туловища я помочусь и потом подотрусь вашими волосами! Ваши яйца я насажу на вилку и зажарю у себя на кухне! Как вам такое будущее?

К этому времени на западном парапете не осталось никого. Канал тоже никем не охранялся. Эцио пришлось лезть в воду, однако достаточно скоро он увидел заросший кустарником вход в туннель. Выбравшись из воды, он поспешил в темноту.

Чувствовалось, туннель содержали в порядке. Внутри было чисто и сухо. Держась за стену, молодой ассасин двинулся вперед и через какое-то время увидел слабый свет. Он замедлил шаг. Теперь ему снова был слышен звонкий голос Катерины. Вскоре туннель уперся в каменную лестницу. Поднявшись по ступеням, Эцио оказался на первом этаже одной из западных башен – внутри было пусто. Выглянув в окошко, Аудиторе увидел на парапете солдат Орси, стоявших к нему спиной. Все они были поглощены выступлением Катерины и даже изредка ей аплодировали.

– …Будь я мужчиной, я бы быстро согнала ухмылки с ваших рож! Не обманывайтесь тем, что у меня есть сиськи… – Катерина поняла, что нашла новый стратегический ход. – Бьюсь об заклад, вам хотелось бы их увидеть. Угадала? Вы не отказались бы их потрогать, помять, облизать своими слюнявыми губами. Так почему бы вам не спуститься вниз и не попытать счастья? Только учтите: каждому я заеду ногой по яйцам так, что они полетят у вас мимо ноздрей! Lurido branco di cani bastardi! Вы бы лучше убирались восвояси, пока еще есть время. Пока вас не повесили на стенах и не посадили на кол! А может, я ошибаюсь? Может, вам нравится, когда кол протыкает вам задницу и ползет дальше у вас внутри? Впрочем, вы и этого недостойны. Никогда еще я не видела такого гнусного сборища дерьмовых солдат. Che vista penosa! Наверное, вы бы даже не почесались, если бы я кастрировала все ваше стадо.

Эцио выбрался наружу. Ближайшие ворота находились почти напротив того места, где сейчас ораторствовала Катерина. На их арке, рядом с массивным рычагом, стоял лучник. Молодой ассасин быстро и бесшумно взлетел на арку, ударил лучника клинком в шею и сбросил вниз. Потом приналег на тяжелую рукоять – и створки ворот сердито заскрипели и начали открываться.

Все это время Макиавелли внимательно следил за воротами. Едва увидев в них просвет, он наклонился к Катерине и что-то шепнул ей на ухо. Та, прекратив свои тирады, пришпорила лошадь – и вместе с Никколо и слугами ворвалась в город. Увидев, что их обманули, наемники Орси с криками и руганью повалили вниз, но всадников и след простыл. Схватив лук и стрелы, оставшиеся от убитого лучника, Эцио уложил трех ближайших к нему наемников, после чего вскарабкался на стену и побежал по крышам, двигаясь вслед за Катериной и остальными всадниками в сторону цитадели.

На узких улочках Форли царило смятение. Наемники бились за полную власть над городом, но пока что получали отпор. То здесь, то там мелькали флаги с голубыми змейками и черными орлами – гербом Сфорцы. Солдаты Катерины отчаянно сражались с наемниками. Горожане торопились укрыться за стенами своих домов. Некоторые, обезумев от страха, бегали вокруг, натыкаясь на опрокинутые прилавки.