Изменить размер шрифта - +

И вот, когда он наконец закончил завывать, я не выдержала и сказала ему все. Все, что о нем думаю. Сказала то, что должна была сказать много лет назад, но тогда не сказала. Потому что жалела… Зато теперь я сказала все! И то, что думаю о нем, и то, каким я вижу настоящего мужчину.

Я ожидала бурной реакции — крика, ругани, даже пощечины. Он ведь совсем не переносит критики. Антон самолюбив. Болезненно самолюбив, и даже при самом мягком укоре может взорваться…

В общем, я ожидала истерики. Но он отреагировал на удивление спокойно.

Всего лишь пьяно ухмыльнулся и сказал:

— …Чего ты, Нюшка, растопырилась-то? Чем муму сношать, дала бы в долг стольничек баксов. Разбогатею — отдам.

— ЧТО?!

Знаете, я буквально оторопела от этих его слов.

Так как ожидала чего угодно, только не этого.

— Что?

— Шучу-шучу. Дай хотя бы пятихаточку? Я верну! Честное благородное! Вот в течение месяца книжку напечатают, получу гонорар и — сразу отдам…

 

— …Я положила на столик купюру и сразу ушла… Вот, собственно, и все. Вот так я пообщалась со своим бывшим мужем…

— Понятно, — посочувствовал Купцов. — А какие-то его координаты у вас сохранились?

— Есть старый домашний адрес и опять же старый номер телефона. Но я совершенно не в курсе — обретается он там по-прежнему или куда-нибудь переехал.

— И то хлеб. Вы мне, пожалуйста, все это дело запишите. Прямо на этом листочке. Включая имя-отчество и данные со штампика о разводе.

— А зачем это вам?

— Думаю, что мы начнем нашу работу именно с Антона.

— Почему именно с него?

— Считайте сие своего рода интуицией, — уклончиво ответил Леонид.

Он не стал объяснять Анне Николаевне, что, когда занимаешься своим ремеслом всерьез и достаточно долго, постепенно у тебя появляются особый нюх и особый дар предвидеть развитие событий. С годами приходят опыт и умение с ходу врубиться в ситуацию, даже не зная до конца всех тонкостей и нюансов.

Из коротенького эмоционального рассказа художницы у Купцова уже сложился определенный образ этого морального урода. И сейчас он нисколько не удивился бы, коли узнал бы, что именно паскудник Антон и дал наводку на бывшую жену. Сознательно или невольно — это уже другой вопрос. Сейчас Леонида интересовало другое: кому? Кому он дал эту наводку?..

 

Покинув квартиру Московцевых, Купцов наудачу набрал домашний номер Антона, и после восьмого звонка «непризнанный гений» («О, слава вам, покровители оперов и следаков!») снял-таки трубку.

— Кхе… Але?

— Добрый день. Могу я услышать Антона Евгеньевича?

— Слушаю. Это я.

— С вами говорит следователь уголовного розыска майор Петров.

— Кто-кто?

— У нас к вам есть пара вопросов, Антон Евгеньевич.

— Вопросы? Ко мне? А вы… не ошиблись?

— Нет, не ошиблись… Да вы не волнуйтесь, Антон Евгеньевич. Это есть чистая формальность.

— Кхе… формальность. Ну спрашивайте.

— По телефону все-таки не стоит. Лучше бы встретиться.

— Встретиться? Я, право, не знаю… Свободного времени, признаться, негусто.

— Много времени я у вас не отниму… Да и вообще — я примерно через час буду в ваших краях и мог бы к вам заскочить на минутку. Устроит такой вариант?

— Кхе… Даже не знаю. Я, признаться, собирался уходить. По… хм… делам…

— Нет, конечно, мы можем вызвать вас официальной повесткой.

Быстрый переход