заявил:

— Самолет прилетел прямо из Грузии.

Глаза Заала вспыхнули. Губы Кирилла изогнулись в изумлении.

—  Мой  вопрос  в  том,  зачем  грузину  подрывать  мой  авторитет?  Зачем  грузину

платить моим людям у меня под носом, чтобы войти в мой город? — Кирилл откинулся на

спинку кресла, не сводя глаз с Заала.

В комнате повисло напряжение, затем я произнес:

— Заал, бл*дь, никак не смог бы организовать это, если ты об этом. Он присягнул

Братве. Он поклялся тебе, жизнь за жизнь, кровь за кровь.

Кирилл  бросил  взгляд  на  отца,  застывшего  в  своем  кресле.  Я  знал,  что  они  оба

сомневались  в  преданности  Заала,  но  я  был  абсолютно  уверен,  что  Заал  никогда  не

предаст нас. Даже если эта преданность и была основана исключительно на его любви и

преданности моей сестре.

Но это было не так.

Я  уже  открыл  было  рот,  чтобы  сказать  свою  мысль  вслух,  когда  Заал  медленно  и

уверенно произнес:

—  Я  бы  не  предал  эту  семью.  Я  воин;  если  бы  я  нарушил  твое  правило,  я  бы

встретился с тобой лицом к лицу, а не прятался в тени.

Я  откинулся  на  спинку  кресла  и  увидел,  как  сузились  глаза  Пахана.  Наконец,  он

подался вперед и пододвинул Заалу рюмку водки.

— Теперь все ясно. Я полагаю, что может быть и другая теория.

— Какая? — спросил мой отец, но Кирилл все еще буравил Заала взглядом, ожидая, когда  брат  выпьет  водку.  Заал  выпрямился  в  кресле,  его  огромные  размеры  затмевали

размеры  кресла.  Его  пальцы  сжимали  деревянные  подлокотники,  и  я  видел  гнев  на  его

лице. Но он заставил себя протянуть руку и, не спуская глаз с Кирилла, опрокинул рюмку.

Когда она с грохотом оказалась на столе, Кирилл повернулся к моему отцу, отвечая

на его вопрос.

— Я тут думал. Не кажется ли вам странным то, что мы, — он указал на себя, потом

на Заала, — или господин Костава не получил никакой расплаты за смерть Джахуа?

Температура  в  комнате,  казалось,  понизилась  при  упоминании  о  том  человеке, грузинском  ублюдке,  который  двадцать  лет  использовал  Заала  в  качестве  своей  личной

марионетки, человеке, который избил мою сестру и забрал от нее ее любимого.

Кирилл продолжил:

—  Люди  Джахуа,  хотя  их  мало  здесь,  в  Нью-Йорке,  это  большой  клан.  Они

могущественны во многих местах и, без сомнения, имеют «партнеров», которые были бы

разочарованы  тем,  что  мы  избавились  от  их  поставщика  наркотика-послушания.  —

Кирилл протянул руку и начал считать. — Секс-торговцы, подпольные бойцовские ринги, работорговцы  с  черного  рынка  и  прочие  нежелательные  элементы,  которые  хотели  бы

взять людей под свой контроль. Разве не странно, что Джахуа был убит нашей рукой, но

за месяцы, прошедшие после его смерти, не было нанесено ни одного удара по нам?

—  И  теперь  еще  грузинский  самолет  приземлился  в  Нью-Йорке  без  нашего

разрешения.