И так далее…

Боже упаси, я вовсе не ставлю себе задачей ни за что, ни про что обрушить на беззащитного читателя всю странную, тёмную мудрость «И цзина». Я лишь по мере сил стараюсь, чтобы уважаемая Елена Семёновна не обрушила на него СВОЮ мудрость, ВЫДАВАЯ её за «И цзин». С древнекитайскими текстами баловаться — всё равно что совать пальцы в розетку. Только шарахнет не по пальцам, а по мозгам. На всю жизнь можно остаться в убеждении, что мы гут куда как разумнее первобытных творцов китайской зауми. Подумаешь — сянь… Сянь да сунь, мол, и я могу, а вот пусть «мурку» сбацает… Но ведь человек, которого приучили полагать себя умней всех, теряет шанс умнеть и навсегда остаётся дураком. И в дураках.

Дальше.

Почему-то на с. 170 Елена Семёновна панибратски называет, в общем-то, всем грамотным людям так или иначе известного Цинь Шихуанди, чей титул можно понять примерно как «первый величайший император династии Цинь», просто Цинь Хуаном (по аналогии с дон Хуаном, не иначе), что значит, особенно в контрасте с реальным титулом, нечто вроде «имперашка из династии Цинь». А ведь здесь самый смак в том, что он Хуанди, то есть «величайший император» (этот титул именно данный персонаж применил к себе впервые, и затем так титуловались китайские владыки в течение более чем двух тысяч лет), и то, что он Ши, то есть «первый», потому что, во-первых, он действительно впервые реально объединил Китай в административно однородную империю и прекратил длившиеся несколько веков междоусобицы, а во-вторых, он так его лихо объединил, что второй император Цинь на престоле не засиделся, а третьего и вообще не было.

Или писательница полагает, что Цинь Шихуанди — это что-то вроде «фамилия-имя-отчество», и для простоты отчество можно опустить, а имя применить в его уменьшительном варианте? Ну не уважаем мы тиранов, так с чего нам их величать по полной? Станем запросто, без чипов, типа: «Вовка, хули ж ты тут расселся!» (книга Чижовой, как и подобает всякому глубоко интеллигентному произведению, полна обсценной лексики, так что. читавши её два вечера подряд, я полагаю и себя вправе слегка похулиганить).

Почему-то на с. 168 Елена Семёновна от лица своего как бы китаиста уверяет нас, что в начале династии Чжоу в Китае была какая-то «удельная раздробленность». Но на самом деле государство Чжоу распалось на фактически независимые от верховного вана княжества много позже, а как раз в начале-то существовала нормальная властная этажерка, многоступенчатое делегирование полномочий. Разумеется, насколько оно было возможно на том уровне средств сообщения и контроля.

Почему-то от его же лица на с. 177 заявляет, что начало использования быков в качестве тягловой силы вызвало в Древнем Китае «массовое бегство рабов». Откуда? Из Китая? Или из-под быков? Да и вообще — были ли в ту пору в Китае «массы» рабов, чтобы «массово» бегать? Это вопрос, между прочим, открытый. И почему волы вдруг так повлияли на (ладно уж) рабов? А по большому счёту — зачем читателю эта информация, во-первых, сомнительная, а во-вторых, ничего не дающая ни уму, ни сердцу, ни сюжету?

Нулевая нужность, немотивированность, никчемушность сведений, содержащихся в китаеведных вкраплениях, плюс казённые, не из художественной литературы фразы, которыми они написаны, наводят на мысль, что Елена Семёновна просто открывала наугад какой-то учебник и списывала первые попавшиеся несколько строк…

А ведь история Китая могла бы и впрямь дать ей головокружительный простор для интереснейшей, в высшей степени содержательной игры.