Француз складывает пальцы домиком и замирает в раздумьях. Судя по всему, что-то не складывается в его картине произошедшего. Что ж… в интуиции ему не откажешь. Наконец, он отмирает.

— Ладно, тогда давайте сейчас сосредоточимся на вопросах, которые мы вскоре зададим нашей доблестной полиции.

В его словах ясно читается сарказм в отношении французских копов. И это понятно. Не уважают свою родную полицию свободолюбивые французы. Впрочем, у них есть для этого основания. Работают их силы правопорядка с ленцой и при всяком удобном случае просто прекращают расследования и закрывают дела. Понятно, что и аварию Веры им легче всего представить, как несчастный случай. Только в этот раз они не на тех нарвались! С нами этот фокус не получится. Надо будет, я себя наручниками к ограде Елисейского дворца прикую, но подонков заставлю посадить!

— Месье Эрсан, от французской полиции мы для начала хотим получит ответ на очень простой вопрос: была ли ошибка водителя такси и превышение им скорости, повлекшие за собой аварию, или же ее спровоцировали исключительно действия папарацци? Все остальное сейчас пока вторично. Но предупредите полицейских сразу: каждый их протокол и каждое экспертное заключение будет подвергаться тщательному анализу. Не устроят их выводы — привлечем независимую экспертизу. И просто так отмахнуться от нас у них не получится. Иначе мы возбудим второе уголовное дело — уже по факту халатного отношения полицейских к своим обязанностям.

— Вы хотите, чтобы репортерам предъявили обвинения в непредумышленном убийстве?

— Да. И для начала хотя бы арестовали их. А потом мы потребуем, чтобы к этому обвинению добавились отягчающие обстоятельства в виде предварительного сговора лиц и участия в организованной группе.

— Т. е. фактически переквалифицируем статью?! — брови адвоката взлетают вверх. Не ожидал он от юного отрока таких юридических формулировок — Простите, Виктор…а сколько вам лет?

— Я студент юридического факультета Московского университета — ловко ухожу я от прямого ответа.

— Ну, тогда я понимаю, кто здесь играет первую скрипку! — смеется месье Эрсан.

Сергей Сергеевич тихо крякает, но помалкивает. И правильно. Нехрен лезть, когда два юриста общаются…

* * *

— Хорошо, с полицией мы определились — снова становится серьезным адвокат — Но я узнал, что сегодня, на вторую половину дня здесь, в посольстве назначена пресс конференция?

— Назначена — кивает полковник — и Виктор будет в ней участвовать.

— Господа, лучше бы перенести ее на завтра. По большому счету, нам пока даже нечего сказать прессе. Сначала нужно пообщаться с полицией и согласовать с Трампами единую линию защиты. Иначе могут возникнуть крайне неприятные моменты, которые потом невозможно будет отыграть назад.

— Согласен с вами, месье Эрсан — печально вздыхаю я.

А что…? Адвокат прав на все сто, он дело говорит — нечего суетиться и пороть горячку. Пресса и до завтра подождет, никуда она от нас не денется.

— Но решение, увы, принимаю не я, месье Эрсан. Нужно разговаривать с послом.

— Беру это на себя — тут же вызывается Сергей Сергеевич — если будет нужно, позвоним в Москву. В МИД.

Угу… знаю я, в какой он «МИД» звонить собрался. Тот, который у нас в Ясенево. Но такая готовность полковника решать вопросы на самом высоком уровне, радует. Потому что был бы здесь сейчас Вячеслав, и мне пришлось бы самому впрягаться во все это. А так, уже через полчаса все вопросы решены, и мы, наконец, в сопровождении юристов выдвигаемся в комиссариат полиции.