Через некоторое время из деревни прибежал молодой человек и обратился к Риалто:

– Йа‑Йимп туговат на ухо и не слышал, что вы обещали золотой зикко за голубой хрусталь. А сегодня он как раз нашёл хрустальную призму. Можете отдать вознаграждение мне, его внуку. Йа‑Йимп слишком устал, чтобы идти сюда самому, да к тому же занят устройством пира, – внук старика широко улыбнулся и протянул руку. Риалто строго ответил: – Я должен осмотреть этот предмет, чтобы удостовериться в его подлинности. Отведи меня к Йа‑Йимпу.

– Вряд ли он захочет разговаривать с вами. Дайте мне монету, я отнесу её деду.

– Ни слова больше! Немедленно в деревню!

Молодой человек неохотно привёл Риалто к дому Йа‑Йимпа, где подготовка к пиру в честь вознаграждения шла полным ходом. Куски мяса поджаривались над огнём, на столах стояли кувшины с вином. В стороне, на особой платформе, шесть музыкантов играли разнообразные мелодии, развлекая гостей.

Когда Риалто приблизился к дому, Йа‑Иимп, одетый лишь в узкие брюки, как раз собрался танцевать. Гости зааплодировали, и музыканты начали играть квикстеп. Йа‑Йимп вышел вперёд и принялся танцевать салтареллу, исполняя головокружительные прыжки вперёд и назад. В пылу старик запрыгнул на стол к принялся играть на волынке, весело подпрыгивая. На шее у него, обвязанный кожаным ремешком, висел Персиплекс.

Внезапно Йа‑Йимп заметил Риалто и спрыгнул на землю.

Риалто вежливо обратился к старику:

– Я рад, что ваша спина больше не болит.

– Ваша правда! А теперь дайте мне двадцать золотых зикко!

– Обязательно. Позвольте мне сначала осмотреть призму. Откуда ни возьмись появился Эйч‑Монкур.

– Одну минутку! Лучше я возьму этот предмет себе. Вот, сэр, ваши двадцать золотых зикко, – Эйч‑Монкур сунул Йа‑Йимпу в руки монеты и сорвал у него с шеи Персиплекс, тут же отскочив в сторону.

Риалто собрался погнаться за ним, но маг оставовился и воскликнул:

– Стой на месте, Риалто! Я должен удостовериться в подлинности этого объекта! – он поднёс призму глазам и заявил:

– Так я и знал: грубая подделка! Риалто, нас опять обманули! – Эйч‑Монкур бросил призму на землю и указал на неё своим пальцем; призма разлетелась на сотню голубых осколков…

Риалто в оцепенении уставился на обожжённую землю. Эйч‑Монкур мягко произнёс:

– Ищи хорошенько, Риалто! У тебя неплохо получается! Если найдёшь ещё одну подделку, обращайся ко мне за советом. Всего хорошего.

На этом Эйч‑Монкур исчез так же внезапно, как появился, оставив Йа‑Йимпа и его гостей охать от удивления.

Риалто медленно вернулся к раскопкам. Ошерл стоял возле своей хижины, задумчиво глядя на небо. Шалук, скрестив ноги, сидела на коврике возле шатра, поедая виноград. Ум‑Фод вприпрыжку бежал к магу.

– Риалто, что там за слухи?

– У меня нет времени на слухи. И все же можешь прекращать работы, – ответил маг.

– Так быстро? А как же Священный Фонарь?

– Я начинаю думать, что это всего лишь миф. Пора возвращаться к серьёзным делам.

– В таком случае, я требую полной оплаты.

– Конечно же. Где твой счёт? – ответил Риалто.

– Я не приготовил специального документа. Но всего получается пятьдесят два золотых зикко.

– Что‑то слишком много. Ты, часом, не обсчитался?

– Я включил в оплату возможности наслаждаться красотами моей земли днём и ночью; зарплату рабочим за копку и сортировку земли; изменение ландшафта; мой гонорар как наблюдателя и консультанта; а ещё…

Риалто поднял руку, прося слова.