|
Рульф толкнул его в бок.— Его высочество, — прошипел он.— Чего? — не понял Саммерсет.— Его высочество, — прошипел тот громче, чтоб слышали и на другом конце зала, — а не святейшество!Саммерсет удивился:— Я так сказал? Ох, простите… Сэр Ричард сегодня выглядит таким милостивым, таким одухотворенным, я уж понадеялся, что и грехи нам отпустит…— Только перед казнью, — предупредил я. — А так чего буду стараться? Отпущу, а вы тут же снова, не сходя с эшафота…— Ох…— Дорогие друзья, — сказал я и потер ладони, что для них понятно: я очень доволен, а это значит, что довольны будут и они, все-таки мы один боевой отряд, спаянный уже крепче, чем родные братья. — Я сообщу для вас потрясающую новость: жизнь хороша!Они смотрели на меня настороженно. Барон Саммерсет спросил опасливо:— Правда?— У нас громадные перспективы, — продолжал я довольным голосом.Волсингейн заметил настороженно:— Хорошее начало, значит, дальше будет палкой по голове…Я сказал с укором:— Такова ваша вера? Волсингейн перекрестился.— Вы имеете в виду Господа Бога?Я перекрестился еще размашистее и посмотрел победно, дескать, а так можете? А я могу еще и через ногу.— В Господа мы все верим, — ответил я твердо. — Он тоже верит в нас. Хотя и не во всех, конечно.— Но вы уж замолвите за нас словечко, — сказал сэр Вайтхолд подхалимски. — За сэра Каспара не обязательно, а за нас с бароном хорошо бы…Волсингейн оскорбился:— Почему это за меня не обязательно? Я что, совсем пропащий?— Нет-нет, — заверил Вайтхолд, — я совсем другое имел в виду.— Что? — спроси Волсингейн с подозрением и набычиваясь.— Что это мы с бароном совсем пропащие, — объяснил Вайтхолд, — за нас и заступаться бесполезно, только свою белоснежную репутацию, как вон у сэра Ричарда, портить, а вы, напротив, и так сама святость!— С чего это я святость? — спросил Волсингейн оскорбленно. — Вы уж выбирайте слова, дражайший сэр! А то и за меньшее перчатку к задним ногам бросают!Я прервал в нетерпении:— Вижу по вашим речам, дела у нас идут хорошо. Но пойдут еще лучше. Я тут составил и послал папе римскому просьбу о разрешении начать Великий Крестовый Поход против сил Зла. С обоснованием, цифрами, графиками, дорожной картой и объяснением, что это нам даст. В духовном плане, разумеется.Сэр Вайтхолд поддакнул:— Конечно-конечно! Мы именно все в духовном плане. И неважно, что духовенства я давно не видел, мы сами — духовенство! В смысле, духовники.— Духовные, — поправил барон Саммерсет.Я пояснил:— Церковь всегда была медлительна, в этом ее сила, а мы всегда бежим впереди. Если что не так, церковь скажет, что она ни при чем, это все еретики… Так что за церковь не переживайте, она подтянется. Но это единственная мощная сила, перед которой все склоняемся… и которая может держать нас всех вместе.Волсингейн спросил с недоверием:— Даже в нашем случае?— В нашем особенно, — подчеркнул я. — Сколько сражений было проиграно потому, что какой-то из лордов не изволил подчиниться королю, а возжелал отдохнуть или же, напротив, вступить в бой по своему почину?..Волсингейн сказал с негодованием:— Сэр Ричард, у нас такого ни разу не было!— Потому что у нас еще не устаканилось, — пояснил я. — У нас еще период бури и натиска, а я не король, а полевой вождь. Но стану королем, от этого отвертеться не удастся, как чувствую, и начнется феодальная вольница… Король — всего лишь один из лордов, не самый богатый и не самый могущественный. |
