|
– Даже и не думайте! Он не дурак. Увидев со стен большое войско, просто запрет ворота и не высунет носа. – А осада? – Говорят, у него несметные запасы. Может спокойно пережидать осаду хоть двадцать лет. – Это хорошо, – повторил я. – Чем же хорошо? – Что он так думает. И что другие так думают. И что даже вы так думаете! Уверенность порождает беспечность. Лишь бы не применили никаких магических штучек… Он спросил настороженно: – У вас есть какие-то подозрения? Я покачал головой: – Нет. Когда я захватил свой первый замок, я был один. А замком правил могучий колдун. Остальные даже не успели вмешаться. Второй и третий замок принадлежали грубым и диким воинам, что сами недавно захватили те крепости и не успели еще укрепиться. Но здесь, как я понимаю, замки родовитой знати. – Верно. И что из этого? Я вздохнул. – За что еще уважаю церковь, так за узду, которую хочет набросить на человечество. Чтобы все – в пределах правил. Хоть война, хоть семейная жизнь. Даже привычки, с какой ноги слезать с постели, а с какой заходить в туалет. Потому и магию уничтожает, что от магии столько неожиданностей… Я вот тоже не хотел бы, чтобы по нашему войску пальнули из магических орудий. Или чтоб его атаковали невесть откуда взявшиеся драконы! Или мертвецы вылезли из могил. Он подумал, кивнул. – Вы правы, сэр Ричард, – сказал он неохотно, – у некоторых есть всякие штуки. Разные. Все помалкивают, все-таки церковь осуждает, да и не по-рыцарски таким пользоваться… Но когда припрет, кто-то может и ухватиться за последнюю возможность спасти шкуру и защитить замок! – То-то и оно, – сказал я хмуро. – Одно дело, когда только у тебя, другое – когда и у других. Ладно, будем работать и над этим. На другой день Миртус долго сверялся с картами и справочниками, рискуя тем, что сочтут неумехой, другие маги отвечают быстро и бодро, наконец сообщил осторожно, что трое суток будет ясная погода, а потом придет большая снежная буря. Каждый год налетает день в день, так что наверняка все повторится… Сэр Альбрехт спросил скептически: – А может и не повториться? – Может, – ответил Миртус, он взглянул на меня исподлобья, – но вероятность мала. – А точно сказать не можешь? – спросил Альбрехт настойчиво. Миртус вздохнул и развел руками: – Думаю, никто не может. Даже великие маги не могут поменять лето и зиму. Я прервал: – Хорошо, Миртус. Можешь идти… пока. Но скоро понадобишься. Я планирую поход, ты пойдешь с нами. Он охнул. – Ваша светлость… зимой? – Да что вы все про зиму, – ответил я с досадой. – Другие ведь зимой тоже спят? То-то. Ладно, иди. После его ухода Альбрехт произнес задумчиво: – Сутки на сборы, а еще двое на то, чтобы добраться до Орлиной горы. А там нас буря благополучно погребет под снежным саваном. Все войско. Косточки отыщутся только весной. – Всегда слушаю вас с удовольствием, – сказал я. – Вы такой оптимист, барон, такой оптимист! Замок гудел от подвалов до крыши, никто никогда не воюет зимой, однако сеньор куда-то собрался, немыслимо, все же, к моему облегчению, рыцари оживились и быстро собрались в нижнем зале, уже в доспехах и при оружии. Я спустился с лестницы нарочито замедленно, все-таки заставлю себя хотя бы внешне выглядеть крупным феодалом, отечески улыбнулся и вскинул руки в приветствии. |
