В ту же секунду князь улыбнулся ошеломленному Эдварду:

 - Театральный кинжал. В прошлые века очень любили такие вещицы. Но зачастую они оказывались смертельными ловушками... Видите ли, чтобы использовать кинжал по назначению, достаточно сильно прижать вот эту кнопку на рукоятке.

 15

 Под сводами старинного монастыря громко звучит органная музыка.

 Некто в дорогой обуви ступает по могильным плитам, на которых изображены в полный рост люди, погребенные в одеждах Средневековья и эпохи Возрождения. Эти плиты похожи на надгробия в церкви Санта Мария дель Пополо.

 Одна из плит, по которой только что прошел человек, оказалась не каменной, а стеклянной, и под нею, недвижно вытянувшись, лежит Эдвард с открытыми глазами.

 Человек продолжает свой путь. Это Эдвард. Он входит в длинный коридор. Очень белая женская рука касается его рукава. Эдвард следует за женщиной.

 Лючия держит в руке канделябр. Тем временем музыка сменяется короткими сухими ударами молотка по мраморной плите.

 - Кто-то стучит, - удивляется Эдвард.

 Лючия передает канделябр Эдварду:

 - Иди. Тебя ждут.

 Дальше Эдвард следует один. Останавливается, обнаруживая в незнакомом помещении троих человек, сидящих вокруг продолговатого длинного стола. Они поднимают бокалы и чокаются. Бородатые, они кажутся людьми из прошлого века. На одном из них нечто вроде свободной рубахи, другой - в жилете с твердым воротничком и галстуком, третий - в светлой накидке, похожей на бурнус.

 Помещение, хотя и очень скромное, чем-то напоминает мастерскую скульптора: бюсты на подставках, куски мрамора, старинные гравюры на стенах.

 Чья-то рука, вытягиваясь из рукава, поднимает бокал.

 Эдвард оказывается в небольшом узком зале в кафе "Греко". Шесть человек сидят за мраморными столиками, все в черном, двое или трое - в больших черных очках. Они протягивают бокалы навстречу входящему Эдварду. Он останавливается в дверях, поднимает погасший канделябр и с раздражением слушает непрекращающийся стук молотка. Эдвард идет дальше.

 Трое, сидящие за деревянным столом, встают и легко поднимают его. Стол оказывается гробом.

 Они открывают гроб и ставят его вертикально в центре комнаты. Берут с полки тяжелые деревянные молотки и стальные зубила и принимаются высекать буквы и цифры на каменной плите:

 "Эдвард Форстер. 31.03.34-31.03.71".

 Эдвард переводит взгляд в зал кафе "Греко", где сидят шестеро мужчин в черном.

 Из глубины зала появляется официант во фраке. Он ставит на стол поднос с чаем. Рядом с чайником лежит кинжал с необыкновенно тонкой резьбой на рукоятке.

 Эдвард видит, как его собственная рука берет кинжал. Потом лезвие начинает яростно вонзаться в старинную книгу, лежащую на мраморном столе, где прежде стоял поднос с чаем.

 Эдвард наносит бешеные удары, а посетители кафе смеются над его яростью. Взглянув на них, он обнаруживает, что все эти люди знакомы ему князь Анкизи, профессор Баренго, дирижер оркестра, портной Пазелли, синьора Джаннелли в мужском костюме.

 За стойкой бара Салливан что-то пьет. Эдвард подходит к нему. Но тот отворачивается. Эдвард замахивается кинжалом и наносит Салливану несколько ударов в спину.

 Салливан замертво падает на пол. На внутренней стороне откинувшейся руки видны часы. Кто-то хватает Салливана за руку и тащит прочь.

 Снова слышен громкий стук молотка. Люди, которые чокались в мастерской скульптора, ставят Салливана в вертикальный гроб и, вернувшись к плите, продолжают высекать надпись.

 Плита между тем приняла форму крышки гроба. Эдвард наблюдает, как высекают надпись.

 - Вы ошиблись, - говорит Эдвард, - не он должен был умереть, а я.

 Ему отвечает самый старший, тот, что в рубахе:

 - Мы сделали это, только чтобы примерить, посмотреть, правильны ли размеры.