– Наш новый бог сделал исключение, Побежденный.

Преследователь хмыкнул, поднимаясь с пола:

– Знаешь, Эл, твой титул отдали другому. Человеку.

– Я слышал.

– Какое неуважение, – продолжил Преследователь в ритме насмешки. – Он должен был остаться ничьим. Дай мне пустосвет. Мне нужно подзарядиться, чтобы вернуть свое наследие.

– Вернуть?

Преследователь заставил себя говорить почтительно, не кричать. С лишенным титула иной раз было… трудно.

– Я буду охотиться на смертного, который убил меня. Я убью его, а потом и всех, кого он когда-либо любил. Я буду убивать их одного за другим, пока моя месть не будет признана, мое искупление совершено. Полагаю, ты все это знаешь, если не мог дождаться моего возрождения. Так что дай мне этот проклятый пустосвет.

Эл обернулся, улыбаясь в тени:

– Он для тебя, Лезиан.

– Отлично. – Преследователь шагнул вперед.

– Но ты меня неправильно понял, – продолжил Эл. – Когда мы сказали, что не хотим ждать твоего возрождения, нас беспокоило не твое удобство, а мое. Видишь ли, мне очень любопытно – и ты был единственным подходящим объектом.

– Объектом для чего? – спросил Преследователь, подходя к окну и глядя в ночь на Холинар.

– О, надо же как-то проверить, действительно ли это работает.

Эл поднял сферу пустосвета… и Преследователь увидел, что она прикреплена к ножу. Свет выглядел как-то неправильно? Воздух вокруг самосвета искривлялся.

– Полагаю, будет больно. – Эл схватил Преследователя за бороду. – Наслаждайся последним Стремлением, Побежденный.

Он вонзил нож, невзирая на попытки Преследователя освободиться.

И душа Лезиана разорвалась на части.

Каладин шел по ярко освещенным улицам Отломка, купаясь в холодном ровном свете, который лился сверху. Преображение, которому подверглась башня, было поразительным. Воздух стал таким же теплым, как и в Азире, и зона умеренного климата простиралась до самых полей.

Теперь людям легче дышалось. Вся башня не только хорошо проветривалась, но и по скрытым трубам во многие комнаты текла вода, как в богатых городах вроде Харбранта. И это было только начало. В то время как в некоторых комнатах башни когда-то стояли обычные деревянные двери, во многих других были каменные, открывающиеся прикосновением. Они не понимали, сколько комнат пропустили во время исследования, потому что двери были закрыты, когда башня заснула. Это место было поистине чудом.

Наконец он нашел лавку, о которой говорила Далинару Крадунья. Несмотря на поздний час, рынок был полон празднующих, так что многие магазины остались открытыми, в том числе и этот. Каладина направили к ящику со всякой ерундой, и он принялся рыться в нем с Сил на плече. Он нашел бритву Камня. И несколько кистей Сигзила. И…

Миниатюрную деревянную лошадку, вырезанную в мельчайших деталях.

Сил благоговейно ахнула.

– Я потерял ее еще до того, как попал на Равнины, – сказал Каладин. – Я потерял это в Алеткаре! Тьен дал мне ее в тот день, когда нас завербовали в армию, и он пропал вместе с другими моими вещами, когда я стал рабом. Как…

Он крепко прижал лошадку к груди. Он был так поражен, что ушел, и пришлось бежать обратно, чтобы заплатить за покупку. После этого он побежал обратно к таверне. Еще раньше он пообещал, что встретится с Даббидом, Норилом и остальными, которых спас из монастырского приюта, чтобы снять напряжение после вчерашних событий.

Каладин выполнит просьбу Далинара и отправится спасать Вестника Иши. Впрочем, это был план на завтра. Сегодня Каладину предстояло сдержать еще одно обещание.