Маш перенёс Флету и себя к подножью Белых Гор. По массивности они не уступали Пурпурным, но казались более внушительными, благодаря своим ледяным пикам.

— Вот что меня удивляет, — начал Маш, пока они карабкались вверх по склону. — Измерения Протона и Фазы накладываются друг на друга географически; каждая щель здесь имеет своё точное зеркальное отражение на Протоне. И всё же Фаза — плоская поверхность, и планетой, подобно Протону, её на назовёшь. Как это возможно?

— Думается мне, народ твоего мира подвержен иллюзиям, — отозвалась Флета. — Они считают свой мир шаром, в то время как мы точно знаем, что он имеет форму круга.

Он искоса взглянул на девушку. Неужели она снова над ним подшучивает?

— На Протоне есть северный и южный полюса, на Фазе — восточный и западный. Как они согласуются между собой?

— Играя в Полярные Шахматы, — невозмутимо ответила она.

Он поразмыслил над этим. Каламбур или мудрость? Затем увидел, как Флета сотрясается от беззвучного смеха. Маш схватил её и покрыл поцелуями.

— Дурочка-кобылка! — воскликнул он.

И обнаружил, что целует единорога. Она изменилась, но бархатистые губы были по-прежнему прижаты к его губам.

Маш превратился в жеребца и фыркнул. Если она хочет поиграть…

Она обернулась колибри, которая касалась его носа своим крошечным клювиком. Он последовал её примеру.

Флета вернулась к образу девушки.

— Ах, я и позабыла, что ты теперь адепт! — воскликнула она. — Мой Ровот-адепт! Беспомощным ты нравился мне больше!

— Катышек в мой огород, птичьи мозги? — напустив на себя показную грубость, грозно поинтересовался Маш. — Я принял тебя в качестве единорога; теперь ты должна принять меня, как адепта.

— Вот беда, — без малейшей грусти улыбнулась Флета. — Как мы его назовём?

— Кого?

— Разве ты не заметил? Жеребёнка, что мы зачали.

Она меняла тему беседы так же быстро, как видоизменялась сама!

— Разве цыплят… то есть жеребят не по осени считают?

— Не все рождаются осенью! — парировала она. — Стоит нам выбрать имя, и ему тут же захочется его примерить. Так как мы его назовём?

Похоже, с полом она уже определилась. Маш потянулся к ней за очередным поцелуем, но на сей раз девушка его опередила.

— Может, сложим оба наших имени вместе?

— Что, Мафл? — удивился он.

— Звучит, будто кто-то чихнул! — фыркнула Флета. — Попробуй наоборот.

— Эм… Таш?

— Слишком просто. Как насчёт «Флаш»?

— Пусть будет Флаш, — безропотно согласился юноша. И она вознаградила его поцелуем.

Они, наконец, ступили на тропу, ведущую к логову Снежной Бороды. Пришлось приближаться медленно, чтобы демоны успели их узнать; те отличались редким негостеприимством по отношению к чужакам.

Флета приняла своё истинное обличье, и Маш забрался ей на спину, решив, что ему лучше пока не превращаться. Юноша оставался настороже; демоны славились внезапными лавинами и прочими неприятными сюрпризами для случайных путников.

И впрямь, стоило им продвинуться всего на несколько шагов, и сверху послышался недвусмысленный рокот.

Маш щёлкнул пальцами, и падающий вниз снег стал густым туманом, языки которого лизнули их безо всяких последствий. Они продолжали подниматься, будто ничего не произошло.