-  Чистокровного, не очень опытного?

    -  А что случилось?

    -  Я же целитель. Мне положено знать. Ты ведь не задумывалась, что наш капитан был недавно ранен? А теперь он гонит фургон на большой скорости. Чем больше скорость, тем больше магических сил нужно вкладывать в управление. Сколько еще такое будет продолжаться? И не получим ли мы к вечеру совершенно опустошенного командира отряда в бессознательном состоянии? А ты, конечно, и не подумала об этом! Кто у нас еще маг? Ты как-никак. И тебе следующей руководить фургоном. А ты знаешь, куда нам ехать?

    Я не знала и промолчала, чувствуя, как лицо заливает краска стыда, ведь мне и в голову не приходило посмотреть на происходящее с этой точки зрения. Надо же, а я думала, что Даезаэль обыкновенный сплетник с депрессивным восприятием мира! Сколько раз зарекалась судить об окружающих по первому впечатлению и снова совершила ту же ошибку.

    -  Наверное, капитан знает, что делает, - предположила я.

    -  Существование здравого смысла у людей всегда вызывало у меня некоторое сомнение, - заявил эльф. - Но мне нравится перспектива. Мы застрянем посреди дороги или заблудимся, свернув не туда. И вас съедят волкодлаки.

    -  Почему «вас»? А ты, значит, не будешь входить в число съеденных? - удивилась я.

    -  Конечно нет! - уверенно ответил Даезаэль. - У эльфов несъедобное мясо. Жесткое. Жилистое. И пропитанное магией, что не улучшает вкусовых качеств.

    -  А волкодлаки об этом знают?

    -  Знают, - уже не так уверенно сказал эльф. - Во всяком случае, я не слышал, чтобы эльфов ели.

    -  Может, потому, что съеденные эльфы уже никому ничего рассказать не могут? - предположила я.

    -  Я всегда знал, что вы, люди, эльфов не любите, - обиделся целитель.

    -  Наличие у эльфов здравого смысла всегда вызывало у меня сомнение, - пожала я плечами.

    Даезаэль окончательно обиделся и демонстративно отвернулся.

    Под перестук колес, мерное храпение гнома, пригревшись под солнечными лучами, я задремала.

    Проснулась от шума голосов. Пока я стряхивала с себя остатки сна, фургон съехал с дороги и остановился на обочине.

    -  Вставай, котя, это самая долгая стоянка! - Тролль уже стоял на траве, протягивая мне руку, чтобы помочь спуститься. - Ты сама в кустики сходишь или тебя проводить?

    -  Сама. - Я чрезвычайно смутилась.

    Мое воспитание было очень суровым. Отец придавал особое значение девичьему целомудрию, каждый вечер за ужином рассказывая мне о несчастных судьбах тех, кто пренебрег своей честью, а также хоть немного поступился общепринятыми правилами приличия.

    Я уже давно не видела своего отца. За последние два года моя жизнь несколько раз круто изменилась. Однако забыть моральные принципы, усвоенные с детства, не так просто, как кажется.

    -  Далеко не отходи и смотри, куда садишься, - проинструктировал Драниш.

    Когда я вернулась, Тиса уже разжигала маленький костерок из тоненьких веточек.

    -  Ты хоть готовить умеешь? - спросила она, глядя на меня исподлобья.

    -  Конечно! - Готовка входила в число обязательных предметов, которые я изучала. Но никак не думала, что это умение пригодится в таких условиях. - А где все остальные?

    -  За дровами и водой пошли. А капитан с твоим любимым совещаются.

    -  Он не мой любимый.