Есень пригорюнился, катая по столу шарики из оставшихся после предыдущих посетителей крошек. Я посчитала свое присутствие лишним и тихо ушла. Молодой маг меня не остановил, полностью погруженный в свои мысли.

    В крохотной съемной квартирке в мансарде доходного дома меня ждала няня. Она сидела на табуретке возле открытого окошка и вязала мне толстый свитер, что-то тихо напевая.

    Няня была рядом с самого моего рождения и, сколько себя помню, всегда что-то пела. Петь она перестала год назад, когда я поступила на краткие курсы, чтобы пойти на войну. Она не отговаривала меня, просто перестала петь, и это действовало хуже слез и уговоров. Последнее время я держалась изо всех сил, обещая себе, что буду посылать ей все жалованье, пусть она купит себе платье и набор кастрюль, о которых давно мечтала.

    А потом война закончилась, и няня снова начала петь. Теперь меня это раздражало. Она могла бы и не так явно выражать свою радость оттого, что все мои планы рухнули.

    -  Цыпленочек! - Няня обернулась и расплылась в улыбке, после которой мне всегда хотелось упасть к ней в объятия и спрятаться на объемистой груди от всех невзгод. - И как королевская служба?

    Я решила не посвящать няню в то, что на собрании случилась драка, зачем лишний раз волновать старушку, и сказала, стараясь подавить волнение:

    -  Завтра нас будут распределять в межрасовые группы для лучшего сплочения народов королевства. - Брови няни удивленно приподнялись, но она ничего не сказала. - Интересно, кто попадется мне?

    -  Главное, чтобы у них был хороший характер. - Няня ласково погладила меня по щеке. - Не беспокойся заранее, цыпленочек, все равно ты ничего не изменишь. Только спать будешь хуже.

    Завтра наступило быстрее, чем я думала. Вот я только-только заснула под привычное бормотание молитвы, в которой няня просила всех известных богов позаботиться об ее цыпленочке, а уже она будит меня нежными прикосновениями к плечу, а из кухоньки доносится запах свежеиспеченных булочек с корицей.

    -  У тебя все будет хорошо, - сказала няня на прощание. - Я в этом уверена. Я сегодня молилась всю ночь. И даже Эйвиллиниели, и Велунду, и Пахану тоже молилась, чтобы они присмотрели за жеребьевкой и в твою группу кто зря не попался.

    -  Няня… - сказала я строго, в который раз сожалея, что няня всегда присутствовала на моих уроках, внимательно слушая наемных преподавателей. Иногда мне казалось, что она знает куда больше, чем я. - Не утруждай богов других рас заботами обо мне. Ты думаешь, им мало заботы со своими подопечными?

    Няня поджала губы.

    -  Ну не знаю, - сказала она тоном «конечно, конечно, куда там старой глупой няне до понимания мировых процессов», - тролли своего Пахана поминают только в выражениях, которые приличным людям и знать-то стыдно, не то что произносить. Думаю, Пахану будет приятно, если кто-то к нему обратится по-хорошему.

    -  Ты уверена, что он понимает литературную речь? - усомнилась я.

    Глаза няни блеснули. Она поняла, что в этом споре победила.

    -  Он мог понять интонацию, - сказала он тоном знатока, к которому боги каждый день заходят на чашечку чая.

    Когда я пришла на следующий день в Зал Собраний, то обнаружила, что народа там было вполовину меньше, чем вчера.

    -  Испугались, придурки, что их с остроухими спать заставят, - презрительно сказал тролль Драниш, который, расталкивая окружающих, сел рядом со мной и кивнул в сторону пустых лавок.