— Но, па! — в притворном ужасе воскликнула девушка. — Ты не должен так говорить, иначе люди подумают, что мы невоспитанные и слишком много о себе воображаем. А мне хочется, чтобы местное общество нас приняло. Мне хочется танцевать на балах у соседей и устраивать свои собственные! И чтобы наши вечеринки были самыми интересными в округе!

— Если все, о чем я слышал, — правда, то так оно и будет, — отвечал отец. — Общество в Беркшире — очень приятное, и я тоже хочу завязать приятельские отношения с соседями. И в первую очередь с маркизом.

Немного помолчав, Лексия промолвила:

— Ты упоминал о маркизе, когда мы переезжали, и, насколько я помню, нередко сокрушался о том, что в Лондоне вы так и не познакомились.

Последовала новая пауза — судя по всему, мистер Дрейтон тщательно подбирал слова. Наконец он заговорил:

— Речь идет об очень знатной особе, доченька. Маркиз — один из самых родовитых аристократов Англии.

Лексия насмешливо улыбнулась:

— И ты хочешь, чтобы он в меня влюбился, не так ли?

— У меня на этот счет свои планы.

— Но это же невозможно — заставить людей полюбить друг друга! Или в твои планы входит, чтобы и я влюбилась в него?

— Маркиз молод и, как поговаривают, хорош собой.

— Меня не особо привлекают красавчики, — кокетливо отвечала Лексия. — Они постоянно любуются лишь собой, а мне хочется, чтобы с обожанием смотрели на меня!

— Благодаря ему ты станешь маркизой, и этого тебе должно быть достаточно.

— Но я хочу выйти замуж по любви! А английские аристократы, насколько я знаю, — а наслушалась я о них предостаточно — любят только самих себя. Поместья и жены у них всегда на втором месте.

— И что в этом странного? — спросил отец. — Мужчина должен быть хозяином в доме. Я же решительно настроен перед смертью увидеть тебя в великолепной тиаре на официальной церемонии открытия парламента.

Лексия вздохнула. Все это она уже слышала. У отца на ее счет были очень честолюбивые планы: разбогатев, он вбил себе в голову, что его дочь выйдет замуж только за аристократа.

И этот особняк отец снял только для того, чтобы она могла лучше узнать нравы английской знати, так сказать, на ее территории.

Лексия, унаследовавшая от отца рассудительность, знала, что он навел справки о нескольких графствах, прежде чем сделал свой выбор. И только в Беркшире нашлось требуемое — холостой маркиз.

— Па, а почему бы тебе самому не обзавестись титулом? — попыталась пошутить она. — Ты мог бы стать герцогом или даже жениться на королеве!

— Королева до сих пор оплакивает супруга, умершего тридцать лет назад. И потом, дорогая, ты прекрасно знаешь, что забочусь я не о себе, а о тебе!

— Ты заботишься обо мне даже больше, чем следовало бы, — упрекнула отца Лексия. — А ведь я, как и ты, хочу прожить свою жизнь по-своему.

Это заявление озадачило мистера Дрейтона.

— Что ты имеешь в виду?

— Все просто: я не хочу, чтобы меня выдавали замуж насильно. Я сама хочу выбрать себе супруга, если уж без замужества никак нельзя обойтись.

— «…если без замужества нельзя обойтись»? Ушам своим не верю! Женщина должна выйти замуж! Это ее удел!

— А может, я желаю для себя другой судьбы. Па, в Америке я общалась с девушками, которым хотелось жить собственной жизнью, а не быть неким подобием запасного колеса в жизни какого-нибудь мужчины.

— Чем скорее эти бредовые идеи выветрятся из твоей головы, тем лучше! — рассердился мистер Дрейтон.