щекам. Второй человек издал те же  самые  успокоительные  и  соболезнующие

звуки.

     - Бедная девушка, - сказал он. За ними болезненно хрипел старый рорк,

усаживаясь вновь в своем гнезде. Норна открыла глаза.

     Вначале им трудно  было  понимать  друг  друга.  Словарь  Ломара  был

исключительно человеческим и в  этом  смысле,  конечно,  гораздо  обширнее

словаря этих двоих.  Но  они  умели  говорить  на  языке  рорков  и  часто

пользовались им, пока не поняли, что он их не понимает. Большей частью  их

разговор  шел  на  человеческом  языке,  хотя  довольно  искаженном,  -  с

усилиями, но он понимал их. Однако,  казалось,  у  них  есть  свои  особые

слова, не из языка рорков, и их  он  не  понимал.  _Ю_л_л_о_а_,  например,

имело  какое-то  отношение  к  пище...   или   же   еде...   или   голоду.

А_у_н_г_д_у_о_а_-_д_и_н_ или что-то похожее связано было с местностью  или

путешествием по ней;  они  часто  повторяли  это  слово,  сопровождая  его

жестами, оставшимися непонятными Ломару.

     Более высокий из них - он назвал себя  _Т_а_н_о_м_  -  смутно  помнил

свое происхождение. Была женщина, и у нее был другой, еще меньший ребенок,

он кормился грудью... И был мужчина. Костер. Его  потеряли.  Он  кричал  в

ночи и тьме, а ночь и тьма возвращали ему его  крики.  Ужас,  блуждания  и

тысячи плачущих ночных голосов. И голод. Потом вышло что-то из  темноты  и

подобрало его и унесло прочь. Кормило его, согревало его  своим  телом.  А

днем играло с ним.

     Другой из этих двоих был рожден - и он простыми  наглядными  жестами,

не допускавшими непонимания, изобразил картину  человеческого  рождения  -

здесь, в Роркленде, и больше ничего не знал. Его мать? Он спокойно  указал

на землю со слабым пожатием плеч. Его отец? Он обвел рукой вокруг себя.

     Ломар размышлял о разнице между фактом и  вымыслом.  Перед  ним  были

"украденные  дети"  старых  токских  легенд.  Утерянные  дети.   Во   тьме

человеческое ухо не могло отличить плач ребенка от  крика  крайбэби...  Но

рорки  -  _м_о_г_л_и  _о_т_л_и_ч_и_т_ь_!!!  Утерянные  младенцы  не   были

съедены,  их  вырастили.  Они  встретили  не  жестокость,  а  доброту.  Он

сопоставил это обращение с тем, которому подвергались захваченные  молодые

рорки, и это сопоставление заставило его вздрогнуть.

     Время от времени старый рорк поблизости стонал от боли и  неудобства;

два роркмена  -  человека  рорков  -  успокаивающе  разговаривали  с  ним,

покачивали его. Для Ломара это было пугающе и отвратительно, но рорку явно

нравились прикосновения и слова  людей.  Очевидно,  взаимоотношения  между

ними были не простым симбиозом,  но  сути  этого  он  не  мог  понять.  Он

вспомнил свою мать на  Старой  Земле,  играющую  с  котенком...  нет,  эта

параллель казалась неверной.