– Не знаю, я надеюсь, что шаман поможет мне узнать, где моя жена и тогда я отправлюсь за ней. – Последняя фраза прозвучала неоднозначно.

– Но если мы узнаем, что она мертва? – вкрадчиво поинтересовался я.

Я не был настолько оптимистично настроен, как Хаген. И вообще, все это мероприятие с путешествием мне не казалось такой уж хорошей идеей. Потратить столько времени, сил и денег, а в итоге – ведь есть большая вероятность, что нам ничего не удастся узнать или, что еще хуже, мы будем знать, что Эл мертва.

Может быть иногда, кончено, лучше знать правду, чем находиться в неведении, но для морального спокойствия Хагена и Тай Тай – пусть лучше они думают, что она жива. Но говорить об этом Хагену я не рискнул. Он ведь все рано отправится туда хоть со мной, хоть без меня. А я никак не мог допустить, чтобы он пустился в это опасное путешествие один. Да и, конечно, мне тоже хотелось найти Эл. А еще, как ни крути, мне нужен мой кошель тайник. Без символов власти мне сложно будет проводить обряд присяги, и без обряда мне будет куда сложнее.

– Ты нужен мне в Аргазе, – подумав, сказал я. – Мне нужна связь с сопротивлением, и ты единственный, кто не будет вызывать подозрений, находясь там. Мне же нельзя там часто светиться.

– Я думал об этом, и я все это понимаю, но сначала Элайна.

– Разумеется, – кивнул я.

Затем мы с Хагеном поделили тайник: я отдал ему деньги, а сам же забрал проклятый артефакт, спрятав его под повязку – пусть она мне не сильно то и нужна была, но артефакт я теперь предпочитал носить поближе к сердцам.

Мы попрощались с Хагеном, я отдал ему жеребца, предназначенного Рейгу, а затем направился к перекрестку, где мы должны были встретиться с Эрионом.

Пока ждал, решил провести эксперимент, достал кинжал и, ничуть себя не щадя, сильно порезал руку. Рана получилось достаточно глубокой, кровь горячими струями стекала и лилась на пыльную дорогу, но вот – прошло буквально полминуты и кровь остановилась, а рана начала затягиваться так быстро, словно бы я все смотрел в обратной перемотке. Еще через пару минут она покрылась сухой коркой, а затем корка отпала и остался свежий шрам. К тому моменту, когда пришел Эрион, а это не больше десяти минут, от раны не осталось и следа – она полностью исчезла.

Он в непонимании осмотрел свежую кровь под моими ногами на земле:

– Рана открылась? – обеспокоенно спросил он.

– Нет, все в порядке, мастер. Идемте, – ответил я.

Это все наводило меня на странные мысли, мои раны заживали так же быстро, как вчера заживали на Неспящем. Могло ли это быть как то связано? Возможно ли, что убив Неспящего, я и сам, так же как он, взял украденную им силу?

Эрион неожиданно повел меня к тому же холму, под которым мы с Хагеном прятали тайник. В нем, замаскированный под большой каменной плитой, которая с легкостью отодвигалась, находился вход в подземный туннель.

У Эриона с собой была сумка, там в ней была форма городского стражника, а еще парик и накладная борода, которую мастер одолжил из городского театра. Парик и бороду он велел мне надеть сразу, чтобы, если мы и попадемся кому на глаза, никто бы не смог меня узнать.

По туннелям мы вернулись в поместье Скаргардов, прошли по потайным ходам и поднялись на второй этаж в гостевое крыло. Утро уже было в самом разгаре, обитатели поместья готовились к завтраку, в том числе и Неспящий уже должен быть на ногах. К счастью, гости не завтракали в общей столовой, им приносили еду в покои.

Эрион привел меня на место, приоткрыл вход в комнату Неспящего и напоследок пообещал вернуться к вечеру перед отправлением и приставить к группе сопровождающих стражников.

Так я остался один в темноте в узких застенках, но просто отсиживаться здесь до вечера я не собирался, да и не вышло бы.