– Возбуждают, мой генерал? – Генерал Скавино щупает пульс, генерал Скавино разглядывает свой язык, рисует крестики на промокашке. – Сегодня утром ко мне явился епископ со своим генеральным штабом священников и монахов.

– С тяжелым чувством я должен заявить вам, что, если так называемая Рота добрых услуг не прекратит своего существования, я отлучу от церкви всех, кто состоит в этой Роте, и всех, кто пользуется ее услугами. – Епископ входит в кабинет, епископ еле кланяется, не улыбается, не садится, протирает свой перстень, протягивает руку. – Перейдены все границы элементарных правил приличия и пристойности, генерал Скавино. Ко мне, вся в слезах, пришла мать самого капитана Пантохи, бедная женщина переживает истинную трагедию.

– Я полностью с вами согласен, и Ваше преосвященство знает это. – Генерал Скавино встает, генерал Скавино опускается на колени, целует перстень, говорит мягко, предлагает минеральной воды, провожает посетителей до двери на улицу. – Если бы зависело от меня, этой Роты вообще бы на свете не было. Прошу вас, немного терпения. А что касается Пантохи, даже имени этого при мне не упоминайте. Какая там трагедия! Сыночек этой сеньоры, которая ходит вся в слезах, больше всех повинен в происходящем. Наладил бы дело так себе, как водится, ни шатко ни валко. Но нет – этот идиот превратил Роту добрых услуг в самое совершенное учреждение во всей армии.

– Что говорить, Панта. – Капитан Мендоса поднимается на борт, капитан Мендоса разглядывает с любопытством капитанский мостик, компас, крутит руль. – Ты Эйнштейн постельного дела.

– Да, разумеется, я выслал несколько групп в погоню за фанатиками. – Полковник Аугусто Вальдес идет в лазарет, полковник Аугусто Вальдес подбадривает пострадавшего, метит карту флажками на булавках, инструктирует, желает удачи отправляющимся на задание офицерам. – И приказал доставить мне всех до единого жителей, мы с ними сквитаемся. В этом не было необходимости, мой генерал. Мои люди возмущены, унтер-офицера Авелино Миранду в полку очень любили.

– Рано или поздно Тигр примет мой план. – Капитан Пантоха показывает капитану Мендосе каюты на «Еве», трюм и машинное отделение, капитан Пантоха сплевывает и растирает плевок. – Роту неизбежно придется пополнять. С тремя судами, двумя самолетами, оперативным штатом в сто рабочих единиц и двумя унтер-офицерами я буду творить чудеса, Альберто.

– Мы в Чорильосе всегда говорили, что тебе не военным быть, а счетной машиной. – Капитан Мендоса спускается по трапу, капитан Мендоса под руку с Пантой возвращается в лагерь, спрашивает: вы приготовили мне статистический отчет, младший лейтенант? – Но вижу, мы ошибались. Твоя мечта – стать Великим сводником Перу.

– Ты ошибаешься, всю жизнь с рождения я хотел быть только солдатом, но солдатом-администратором, это не менее важно, чем артиллерист или пехотинец.

– Армия у меня вот тут. – Капитан Пантоха разглядывает незамысловатый кабинет, капитан Пантоха осматривает керосиновую лампу, москитные сетки, траву, пробивающуюся в полу меж досок, прикладывает руку к груди. – Вот ты смеешься, и Бакакорсо смеется. А я говорю: в один прекрасный день вы глазам своим не поверите. Мы развернемся на всей территории страны, у нас будет своя флотилия, свои поезда и сотни рабочих единиц.

– Во главе поисковых групп я поставил самых энергичных офицеров. – Полковник Аугусто Вальдес следит за продвижением экспедиций, полковник Аугусто Вальдес руководит поисками по радио, перемещает флажки на карте, разговаривает с врачами.