Он опять почувствовал себя мерзавцем. Девушка была напряжена как струна, и он видел, что она держится из последних сил. Внезапно в приливе нежности он сказал:

– Ты, должно быть, ужасно устала.

Ее благодарный взгляд ответил, что она согласна на перемирие.

– Да и ты тоже, я думаю. – Она спустила Тидбита с рук. – Я пригласила тебя сюда, чтобы ты отдохнул, а сама отняла у тебя целых два часа.

– Зато ты накормила меня, – мягко возразил он.

– А ты помог накормить моих собак. Идем в спальню. У тебя еще есть несколько часов до ночного дежурства.

У Эли что-то ухнуло в животе, когда она взяла его за руку и без малейших колебаний повела в свою спальню – небольшую и скромно обставленную. Широкая двухспальная кровать была застелена толстым шерстяным пледом. Эта простая и в то же время очень женственная комната вполне соответствовала своей хозяйке.

Он представил, как Фиона лежит на этой кровати и ее длинные темные локоны рассыпаны по подушке; бледные щеки разрумянились от сна и отсвечивают мягким розовым светом на фоне белых простыней. Дыхание его участилось.

– Может быть, мне просто прилечь на диване в гостиной? – сказал он дрогнувшим голосом.

– Нет, тогда собаки решат, что ты приглашаешь их поиграть. А здесь я закрою дверь, и ты сможешь хорошенько выспаться.

Он сильно сомневался, что сможет заснуть на подушках, которые хранили аромат ее волос, но не знал, как сказать ей об этом.

– Хорошо, – согласился он, так ничего и не придумав.

– Вот, – сказала Фиона и сняла со стула, стоявшего возле шкафа, старенькое пушистое одеяло, – ты можешь даже воспользоваться моим любимым одеялом. – Она коснулась его руки и нахмурилась. – Эли, да ты мокрый насквозь!

– Вспотел, когда поливал из шланга вольеры. – Он смущенно пожал плечами.

– Нужно было сказать мне об этом. Нельзя же ходить в мокрой одежде в такую холодную погоду. – Она засуетилась, как беспокойная наседка, и он рассмеялся.

Фиона стала уговаривать его снять одежду, чтобы она могла постирать и высушить се, пока он будет спать. Он яростно сопротивлялся, все его тело дрожало от мысли, что ему придется спать обнаженным в ее постели. Наконец на лице у нее появилось уже знакомое ему упрямое выражение, и Эли пошел на компромисс.

– Дай мне хотя бы свою рубашку и джинсы, – велела Фиона. – Кальсоны можешь оставить себе. – И добавила: – Ни за что бы не подумала, что ты такой стеснительный.

– Никакой я не стеснительный. Просто я не хочу выбегать из дома голым, если что-нибудь случится.

Фиона закатила глаза. Но ее щеки вспыхнули от волнения, когда он проговорил, доверительно понизив голос:

– Правда, если ты тоже разденешься, я могу изменить свое мнение.

Ради собственной безопасности она наградила его взглядом, который обычно приберегала для Брайана.

– Когда будешь готов, брось свою одежду за дверь. Через несколько часов я тебя разбужу.

Она вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь. Кошки и собаки с надеждой подняли головы, и она поняла, что совсем забыла о них.

Фиона прижала руки к груди. Сердце ее билось как сумасшедшее и как будто смеялось над ее попытками забыть о том, что Эли Беккер лежит сейчас в ее постели.

Глава 6

– Эли! Эли, подъем! – Фиона открыла дверь спальни и в одних носках прошла по дубовому полу. Он не ответил на стук в дверь и на звук се голоса. – Эли!

Он всхрапнул и перекатился на спину, замотав на себе одеяло, которое она дала ему. Как же он устал, подумала девушка. За прошедшие два дня ему первый раз удалось приклонить голову.