– Да? А ты не задумалась над тем, что тебе в твоем положении нельзя было садиться в седло?

 – Не волнуйся, папа. Мы ехали медленно.

 – Ты должна была дождаться, когда родится ребенок, а не лететь сюда, рискуя жизнью.

 – Я хотела, чтобы у моего ребенка было имя. Чтобы никто не назвал его незаконнорожденным, – ответила Шторм.

 – Ты вся в мать, такая же упрямая. Она зимой примчалась в Хагалео из Ирландии, и по той же самой причине. Ничего удивительного, что теперь ее дочь скачет галопом из Англии в Шотландию за несколько недель до родов.

 Шторм не знала, что еще сказать в свое оправдание, и решила сменить тактику.

 – Нельзя так кричать на беременную женщину, – простонала она слабым голосом, положив одну руку на живот, а другую – на лоб.

 – Не притворяйся, – проворчал Элдон, удерживая Тэвиша, который в испуге метнулся к девушке. – Ты здорова как бык. У меня семеро детей от трех женщин, так что не пытайся меня одурачить.

 Шторм тут же зйбыла про свое недомогание.

 – Вы, мужчины, все одинаковы. – любите прихвастнуть своими подвигами при любом удобном случае. – Она ткнула пальцем в Тэвиша. – В этом ты можешь посоперничать со своим новым родственником. Думаю, он тебя переплюнет.

 – Послушай, Шторм, – возмутился Тэвиш, – у меня нет детей. Ты носишь моего первенца.

 – Ха! Судя по твоей прыти, у тебя их должно быть не меньше дюжины.

 – Нет ни одного. Я был очень осторожен на этот счет. Он тут же пожалел о своих словах, увидев гневные взгляды Шторм и ее отца.

 – Фух! – выдохнул Шолто. – По-моему, у Тэвиша еще хмель не выветрился из головы. Он плохо соображает.

 – Это верно, – согласился Колин, давясь от смеха. – Парень сам себе роет могилу.

 – А, так, значит, ты меня осчастливил? – прошипела Шторм, обращаясь к Тэвишу и представляя себе всех тех женщин, с которыми он был «осторожен». – Ладно, папа, укроти свой гнев и едем домой. Я не желаю больше здесь находиться.

 Девушка направилась к двери, но Тэвиш поймал ее за руку:

 – Задержись ненадолго, Шторм. Нам надо поговорить.

 – Раньше надо было разговаривать, – проворчал Элдон, но, приглядевшись к Тэвишу, тотчас изменил свое мнение об этом человеке.

 Шторм выдернула руку, злясь на себя за то, что даже такое небрежное прикосновение Тэвиша ее будоражит.

 – Нам не о чем говорить, Мак-Лаган, – бросила она и поспешно, но с достоинством направилась к двери в сопровождении друзей и родственников.

 Девушке хотелось как можно скорее уехать из Карайд-ленда. При виде Тэвиша в ее душе всколыхнулись те чувства, которые она надеялась похоронить. Каждый раз когда ребенок шевелился у нее в животе, Шторм вспоминала о его отце. Близость возлюбленного только усиливала боль, а ей и без того хватило страданий.

 Тэвиш догнал ее и схватил за руку:

 – Я прошу всего несколько минут.

 Шторм резко развернулась, но гневные слова застыли у нее на губах, когда она увидела знакомый янтарь, висевший у него на шее.

 – Мой амулет, – пробормотала она.

 – Хочешь, чтобы я тебе его вернул?

 Он дотронулся до камня, как будто хотел удержать его.

 – Нет, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Нет, мне он больше не нужен. Выброси его, Тэвиш Мак-Лаган, как ты сделал с теми чувствами, которые он олицетворяет.