|
В этот день полагается ходить в церковь, а оставшееся время проводить в благочестивых размышлениях. Но когда разворачиваешь новый бизнес, зачастую воскресенье становится седьмым рабочим днем. В свое первое воскресенье в особняке миссис Паркин мы позволили себе отдых. Вернувшись из церкви, каждый занялся своим делом. Прежде теснота жилища вынуждала нас куда-нибудь идти или ехать. И вот впервые нам не было тесно. Я дремал у камина в гостиной, Кери читала в спальне, а Дженна тихо играла в детской. И то, что мы находились в разных комнатах, ничуть не уменьшало чувство семейного единения. Без четверти шесть Кери разбудила меня. Мы умылись, переоделись и втроем спустились в столовую Мэри. Там изумительно пахло ростбифом с подливой и свежеиспеченными булочками. Столовая была просторная, убранство — типично викторианское. На полу лежал многоцветный персидский ковер. Между ним и стенами оставалось место, где блестел безупречно натертый паркет. В центре комнаты стоял массивный прямоугольный обеденный стол, накрытый белоснежной кружевной скатертью. С потолка свисала большая венская хрустальная люстра, освещавшая стоявшую на столе вазу с живыми, недавно срезанными цветами. У восточной стены располагался сервант, за стеклами которого виднелась старинная фарфоровая посуда. Противоположную стену занимал камин. Он несколько отличался от камина в гостиной — панели по обе стороны были из более светлых пород дерева (хотя их тоже украшала прихотливая резьба). Камин был сложен на старинный манер: вытяжная труба не пряталась в стене, а, наоборот, выступала и тянулась до самого потолка. Очаг и пространство за ним покрывали белые и голубые изразцы. По обе стороны от камина стояли стулья из орехового дерева с резными «готическими» спинками и сиденьями, обитыми волосяной тканью. Мэри встретила нас в дверях и поблагодарила за то, что составили ей компанию. — Как я рада, что вы пришли пообедать со мной! — сказала она. — Не стоило так хлопотать из-за нас, — сказала Кери. Но Мэри была хозяйкой высочайшего класса и не считала званый обед удавшимся, если он не требовал предварительной подготовки. — Мне это не доставило никаких хлопот, — вежливо возразила она. Мы почувствовали себя как в королевском дворце. Впервые нам предстояло есть с фарфоровых тарелок, украшенных золотом в двадцать четыре карата. — Прошу садиться, — пригласила Мэри, кивнув в сторону наших стульев. Мы сели, ожидая, когда же сядет и она. — Перед едой я всегда молюсь, — сказала Мэри. — Вы помолитесь со мною? Мы склонили головы. — Дорогой Господь, благодарю Тебя за изобилие, явленное нам Тобой в эти благословенные предрождественские дни. Особо благодарю Тебя за новых друзей, которых Ты привел ко мне. Благослови же их в их нуждах и желаниях. Аминь. Мы подняли головы. — Какая прекрасная молитва, — почти хором сказали мы с Кери. Мэри сняла салфетку с корзинки, где лежали горячие булочки, и положила по одной нам на тарелки. Затем наполнила водой наши хрустальные бокалы, после чего принялась раскладывать еду. — Как вам понравились ваши комнаты? — спросила Мэри. — Вы перевезли все свое имущество? — Да, — ответил я. — Хватило одной поездки. — А на чердаке достаточно места? Боюсь, там все слишком плотно заставлено. — Что вы! У нас не много мебели. Я откусил еще кусочек упоительно вкусной булочки. — У вас на чердаке хранятся замечательные вещи. — В основном это приобретения Дэвида, — улыбнулась хозяйка. — Мой муж сочетал в себе бизнесмена и коллекционера. Дела заставляли его ездить по миру, и из каждой поездки он обязательно что-нибудь привозил. |
