|
Он, как всегда, вел в поводу свой мотоцикл и, как всегда, улыбался. В глубокой бархатной ночи небо было усеяно звездами. — Мартина, — совсем тихо сказал он, — как мне хотелось бы пропасть с тобой вдвоем в лесах... — Мартина! — раздались голоса. — Мартина! Где ты? Тебя ждут! Даниель оседлал свой мотоцикл, прощально поднял руку. Мотоцикл рванулся вперед, громыхая, как зевсова колесница. V Коррида молодежи Деревенские домики, заново отделанные парижанами, туристский лагерь. Мадам Донзер, парижанка, находила, что летом их деревня приобретает «стиль Сен-Жермен-де-Пре» (Посещаемые литературно-художественной богемой и иностранцами ночные кабаре и кафе сосредоточены в Париже возле церкви Сен-Жермен-де-Пре, по названию которой их, а также и присущий им стиль принято называть.), но это ее утверждение ничего не говорило ни Мартине, ни Сесили. Зато они и без объяснений знали лучше, чем мама Донзер, что молодые парижане плохо воспитаны: задаются, сквернословят, горланят и не способны отличить ячмень от овса. Да уж если таковы парижане, то по сравнению с ними деревенские парни — совсем ручные домашние животные! А городские девицы! Полуголые, растрепанные, разутые, неряхи, хотя у них на загорелых телах и всего-то лифчики да плавки! Но ведь достаточно мятого платочка на шее, чтобы создалось впечатление неряшливости! «По совести говоря, нынешнее поколение — несчастье для родителей», — говорила мадам Донзер своей приятельнице-аптекарше (аптекарше по мужу, ибо не она обучалась фармации, а он), и та отвечала, что это поколение доставляет не больше хлопот своим родителям, чем любое другое из предшествовавших, и что сейчас дети тоже бывают разные. А то, что молодежь бегает теперь в чем мать родила, так это результат прогресса медицины — посмотрите-ка на них, какие они здоровые, рослые, складные... фруктовые соки, витамины... — Чтобы глотать витамины, не обязательно раздеваться догола, — возражала мадам Донзер. — Конечно, но когда тело обнажено, витамины лучше усваиваются. — Может быть, ты скажешь, что Сесиль и Мартина — болезненные девушки? Твоя аптека на мне не разбогатеет, и я нисколько не сожалею об этом! — Ты совсем как бабушка: когда она увидела, что твои девочки разгуливают по солнцу без шляп, ее чуть удар не хватил! Теперь предоставлен простор природе! Если Сесиль или Мартина принесут тебе ребеночка, то в этом тоже не будет ничего особенного. Ну, не злись! Ты же знаешь, что жена аптекаря привыкает смотреть на вещи просто. Мартина и Сесиль совсем не выходили из дому, так много работы было и в парикмахерской, и по хозяйству. Только в воскресенье после шести часов, когда становилось прохладнее, они шли к озеру. Мартина надеялась встретить там Даниеля. Уже два года жила она воспоминанием о встрече возле озаренного прожекторами замка, померкшего, словно на него дунули, как на свечку, при появлении Даниеля. «Мартина, мне хотелось бы пропасть с тобой вдвоем в лесах»... С тех пор она видела его несколько раз, он заезжал к своему другу доктору, в помощи которого уже не нуждался. Летом он показывался не чаще, чем зимой, очень уж много было работы на плантациях роз у его отца; а экзамены в Высшую школу садоводства он сдал блестяще. |
