|
В дни пасхального праздника в их распоряжении оказалась квартира сестры Даниеля, цветочницы, уехавшей с детьми к отцу. Здесь надо было тщательно уничтожать все следы своего пребывания; Доминика, сестра, сочла бы, пожалуй, безобразием то, что Даниель водит к ней «женщин». Но все это не имело абсолютно никакого значения. На этот раз они могли совсем не торопиться, к тому же была весна. Впервые проснуться вместе, впервые видеть, как Мартина встает, приготовляет кофе; впервые причесаться, умыться, одеться без спешки, впервые любить друг друга вдосталь! Иметь в запасе время и весну... Весь день — вместе. Сена, лавки улицы Риволи, ночная иллюминация, как тогда, но в масштабах Парижа, отраженная его камнями, любовью, вот она, рукой подать... Иногда они уезжали за город, в парк Л'ай-ле-Роз, где такой огромный розарий. Они говорили без устали, возможно каждый для себя, ведь столько надо было рассказать — всю свою жизнь. Лачуга Мартины, тюрьма Даниеля, начало у обоих было тяжелым, но все это уже позади, теперь они жили только настоящим... Однако как приобщить Мартину к владеющей им страсти? Даниель стремился путем скрещивания и прививок вывести новые сорта роз, у которых был бы аромат старинной розы, а форма, окраска—современные... Мартина изумлялась: разве существуют старинные и современные розы? Никогда ей не пришло бы такое в голову! Даниель захотел тотчас же показать ей старинные рисунки и современные каталоги цветоводов, и она убедилась, что одни розы выходят из моды, сменяясь другими, совсем как платья! Ежегодно в июне садоводы, разводящие розы, так же как и портные, демонстрируют свои новые коллекции... Но выведение роз, устойчивых, обладающих сопротивляемостью против болезней, новых по форме, цвету, величине— дело научное... Это значит, что Даниель, как и другие, прошедшие специальный курс, думает, что можно получать новые сорта не на ощупь, а используя научный опыт, в то время как старая школа полагалась только на интуицию и практические знания садовода. Отцу Даниеля некогда заниматься гибридизацией, он довольствуется тем, что разводит розы по уже существующим образцам. Донели — большая семья: кроме Доминики и ее детей (она овдовела три года назад, и без мужа дела в цветочном магазине идут плохо), на плантациях у отца работают три двоюродных брата, Мартина знакома с ними по деревне, их ведь тоже надо содержать... Говоря об этом, Даниель становился рассеянным, как бы коснувшись чего-то неприятного. Да, суть дела в том, что Даниель хотел бы использовать огромные отцовские плантации роз для постановки научных опытов, а отец возражает, так как опыты обходятся дорого. Даниель все же уговорил бы отца, если бы не двоюродный брат, ты его знаешь, старший — он-то и есть главный противник опытов, потому что он закоренелый реакционер... Лучше не будем об этом говорить, ладно? Мартина запоминала все, что рассказывал ей Даниель, даже тогда, когда он пускался в сложные объяснения относительно хромосом и генов... Но во всем, что рассказывал Даниель, ее интересовали только те детали, которые касались его личной жизни, семейных взаимоотношений, и тоже лишь в той мере, в какой от этого зависела ее будущая жизнь. О Бернаре, старшем из двоюродных братьев, Мартина думала: он ненавидит Даниеля за то, что столь милые сердцу Бернара боши, эти свиньи, проиграли войну, и Даниель не только не был повешен, но и стал героем! Хромосомы, конечно, не имеют никакого отношения к их вражде! Когда Мартина засыпала одна, без Даниеля, она думала об этом Бернаре, который мешал Даниелю создать розу с особым ароматом и тем самым препятствовал его будущему. |
