Незадолго до наступления вечера Цендри вернулась в дом Проматриарха и зашла на пару минут к Миранде.

– Ты собираешься пойти на праздник? – спросила Миранда. Цендри утвердительно кивнула. – Я так и думала. Вспомни меня, когда мужчины будут ловить копьями рыбу. Мне так неудобно, из‑за меня акушерка не сможет пойти на праздник. – Миранда вздохнула. – Она говорит, что роды у меня могут начаться в любую минуту. Когда же наконец это случится? Я думала, что к празднику у меня уже появится малышка.

– Ты будешь одна? – спросила Цендри. – С акушеркой? Если хочешь, я не пойду на праздник и составлю тебе компанию.

– Нет, не нужно. – Миранда улыбнулась. – У нас будет праздничный обед. И я буду не одна, останутся дети, которым еще рано идти на праздник. Маре и другие женщины‑нашей‑милостью тоже будут здесь. Скучать мне не придется, не волнуйся. – Она помолчала. – Ру обещал, что сядет рядом со мной. Как хорошо, Цендри, что мне есть кому рассказать о моих чувствах. Ведь ты не считаешь меня сумасшедшей?

Ничего не ответив, Цендри пожала руку Миранды. Ее признание не только не удивляло ее, оно было вполне естественным. Ненормальным оно считалось здесь, где желание быть с мужчиной, а не с женщиной рассматривалось как умопомешательство. Но сегодня Цендри наконец сможет выяснить, каковы на самом деле взаимоотношения между мужчинами и женщинами и что скрывается за ритуалом с интригующим названием «посещение берега моря». Краем уха Цендри слышала сегодня проповедь, которую читала одна из жриц у дома Верховного Матриарха. Она говорила собравшимся женщинам о том, что все живое вышло из моря и что им необходимо идти на берег и отдать должное источнику жизни.

Все женщины в доме Проматриарха были уже готовы к празднику. Одетые в красочные накидки, расшитые разноцветными рыбами и цветами, они весело разговаривали, смеялись и бросали друг на друга любопытные взгляды. Разглядывая их, Цендри гадала о том, что ей предстоит увидеть. Надевая подаренную Мирандой накидку, Цендри пыталась представить, как мужчины и женщины расстаются. «Интересно, – думала она, – провожают ли мужчины женщин на рассвете? Скорее всего, да. Видимо, поэтому спутникам не разрешено присутствовать на празднике», – пришла она к выводу. Она считала такой подход вполне разумным. В общих чертах Цендри предполагала, что она увидит. Она давно догадывалась, что на этом празднике происходят случайные связи между мужчинами и женщинами. Цендри знала общества, где мужчины, получив благословение, совершали половые акты. Но общество Матриархата было во всем необычно.

– Как бы мне хотелось взять с собой головидеокамеру, – мечтала она, обращаясь к Далу. – Если бы Лаурина не знала, как она выглядит, я бы взяла ее с собой, а теперь… – Она сокрушенно вздохнула.

Дал подошел к Цендри и обнял ее.

– Я знаю, что все эти местные торжества и празднества много значат для тебя. Ну что ж, сходи, посмотри, как выглядит их самый главный праздник. Я в антропологии не силен, да и она мне безразлична, но, надеюсь, что тебе удастся выяснить все, что нужно.

Цендри тоже обняла Дала. В последнее время они редко разговаривали без ссор и скандалов. «Этот мир, – думала она, – плохо влияет на нас. То ли это культурный шок, то ли Далу трудно смириться с мыслью о том, что он является собственностью женщины?»

– Очень жаль, что тебе нельзя пойти на этот праздник, – сказала она.