По спине киллера ползут струйки пота. Неужели не сработает изготовленная по заданию Монаха ксива? Тогда – браслеты на руках и вонючий изолятор…

И все же, сдаваться он не собирается! Ни за что! Стоящий неподалеку узкоплечий, хрупкий оперативник держит пистолет обеими руками. Будто ребенка. Прыгнуть, выбить оружие, перекатиться по траве, поразив пулями ошеломленных сыскарей… Три машины – под «газами», выбирай любую!… Рвануть по шоссе, завилять по улицам, переулкам, проходным дворам – не догонят!

Нет, не получится – рядом с пацаном оперативником стоит плотный мужик, внимательно смотрит на пострадавшего, фиксирует каждый его жест. Во взгляде – недоверие, злость. Будто знает, что перед ним – преступник, а доказать не в силах… Может быть, и знает? Хотя, вряд ли, горбатый нос, сплющенные уши, выпирающий подбородок, все это начисто смыли приметы российского терминатора.

Капитан листал странички паспорта. Доберется до последней, возвращается к началу. И так – до бесконечности. Издевается, что ли?

– Так… Прописка в Красноярске… Сибиряк, значит… Понятно, – тянул мент. – Местожительство обозначено… – и вдруг, будто выстрелил, – Что делаешь в Москве?

Успокаиваясь, Собков старательно очищал брюки от прилипших травинок и комков сухой земли. Ответил неторопливо.

– Бизнес заставляет крутиться. Что до прописки – переверните страницу. Которой только любовались. Там – московская отметина. Естественно, временная, на полгода. Удастся задуманное – осяду основательно.

– Действительно, бизнес заставляет крутиться… Разведен, холостяк, значит?

Александр снова безмятежно кивнул: да, вдовец.

– Холостяк – не пустяк, – пропел капитан, сорвался на слишком высокой для его вокальных данных ноте, закашлялся. Опасливо покосился на худосочного оперативника: не смеется ли? – Ну, что ж, господин Поронин, вроде все в порядке. При необходимости пригласим. Желаю скорейшего выздоровления, – щегольнул он избитой до синяков фразочкой.

Киллер небрежно засунул за пояс брюк возвращенную «мухобойку», положил

в карман документы и, все еще покачиваясь, поплелся к автобусной остановке.

– Так и живем, Ксана, – повернулся Дымов к оперативнику. – Советую

пока не поздно изменить специальность. Хотя бы на педиатра – самая нужная

в наше время профессия.

Оперативник рассмеялся, снял фуражку. Из под нее на плечи и грудь хлынули густые черные волосы…

Глава 11

– Вот такие дела делишки, стажер Банина, – повторил вечером, листая бумаги очередного уголовного дела, старший лейтенант Дымов. – Пока не поздно смени профессию. Сыщик девица? С ума сойти можно! Неужто нельзя понять – наша работенка грязью покрыта, кровью и дерьмом измазана. Лучше сидеть в прокуратуре, перебирать бумажки. До обеда – справа налево, после

– слева направо. Ей Богу, сам пошел бы – гордость мешает… Кстати, есть один паршивый анекдотец. Девчонка пишет в деревню родителям: «Выхожу замуж за милиционера.» Мать отвечает: «И и, доченька, неужто человека не нашла?»… Что, не нравится? Вот тебе и отношение народа к родной милиции, которая его охраняет и бережет… Так что, подумай, Банина.

– Не сменю! – упрямилась тонконогая девчонка, которой впору в куклы играть, а не выслеживать преступников. – Вы еще не знаете какая я сильная… Кстати, обещали рассказать о самом интересном расследовании, в котором принимали участие.