— В чем дело? — спросил Румо.

— Урок борьбы, — отмахнулся Урс. Он остановился у дома, выделявшегося среди других величиной и вычурным фасадом.

— Это ратуша. Идем прямо к бургомистру. Вытирай ноги! И следи за тем, как отвечаешь бургомистру. У него нет чувства юмора.

— Как тебя зовут? — Бургомистр сидел за простым деревянным письменным столом, уткнувшись в бумаги. В роду у него не обошлось без сенбернаров: свидетельство тому — огромные мешки под глазами и меланхолия во взгляде. Шкура свисала бесчисленными складками и буграми, а посередине огромного черепа зияла вмятина, будто давным-давно бургомистра стукнули топором.

— Румо.

Бургомистр даже оторвался от бумаг.

— Смеешься ты надо мной, что ли? Тебе разве не говорили, что я не люблю шуток? Как тебя зовут, я спрашиваю.

— Меня зовут Румо.

Отложив бумаги, бургомистр сочувственно взглянул на Румо.

— Это же карточная игра.

Румо пожал плечами.

— А фамилия? — спросил бургомистр.

Румо представления не имел ни о какой фамилии.

— Ну, со временем появится. Значит, тебя зовут Румо — бедняга! Что ж, рад знакомству! А я Йодлер. Йодлер Горр. Но ты зови меня бургомистром.

Румо кивнул.

— А что ты умеешь?

Недолго думая, Румо отвечал:

— Сражаться.

Бургомистр усмехнулся.

— На это мы все мастера. Скажи еще, что умеешь штаны обмочить! Сражаться умеют все вольпертингеры. Я спрашиваю, что еще ты умеешь?

Теперь-то Румо задумался. Ничего не приходило в голову.

— Обучен ты какому-нибудь ремеслу?

Румо напряг извилины. Тонкий нюх считается ремеслом?

— Может, ты кузнец? Столяр? Писарь? Повар?

Румо помотал головой.

— А с этим делом как? — Бургомистр раскрыл пасть. — Язык у тебя хорошо подвешен?

Румо опять помотал головой.

— Значит, ничего не умеешь.

Румо с радостью рассказал бы о битве на Чертовых скалах, но постеснялся.

Бургомистр откашлялся, будто готовился произнести официальную речь.

— Быть не может, чтобы вольпертингер ничего не умел. Больше того, я убежден, что у каждого — свое призвание. Нужно только его найти. Кто-то находит раньше, кто-то позже. А кто-то не находит и вовсе: бывает, не везет. Они тоже что-то умеют, просто не знают, что именно. Вот моя философия. Не бог весть какая, ну, да я и не философ. Я бургомистр.

Румо нетерпеливо топтался на месте.

— Вольпертингерам есть чем похвастаться и помимо боевых качеств. Не всем это известно, но мы над этим работаем. Напрасно в нас видят только охранников или элитных бойцов. Однажды вольпертингеров оценят и за их умственные способности. К примеру, мы превосходно играем в шахматы.

Румо окончательно утомился: уж слишком затянулся разговор. Что еще за шахматы? Он воин, ему не до игр.

— Ну, а какие у тебя, парень, планы на будущее?

Румо не понял вопроса.

— Какая у тебя цель?

— Я ищу серебряную нить.

Бургомистр закатил глаза.

— Ее-то мы все тут ищем, парень. Но в жизни есть еще кое-что. Например, эээ…

Он напряженно уставился на стол, будто надеясь отыскать на нем смысл жизни. Затем опять взглянул на Румо.

— Ну, да ты и сам разберешься, верно? Ха-ха, — бургомистр натянуто рассмеялся. — А теперь уладим все формальности. — Выдвинув ящик, бургомистр вынул оттуда лист бумаги.

— Подписав эту форму, ты станешь гражданином Вольпертинга.