|
Вслед за примечательной парочкой топал сапогами полувзвод морских пехотинцев в чересчур теплых по азорскому климату черных бушлатах. Удивительнее всего, что два последних в колонне морпеха несли свернутые брезентовые носилки. Для какой надобности — неизвестно. Нашлись, впрочем, догадливые, сразу заявившие, что процессия направляется не иначе как к заведению мадам Генриетты. И были совершенно правы. Где же еще искать русского инфанта, как не в лучшем городском борделе? Ведь не в убогих же портовых клоповниках, окутанных чадом жарящейся рыбы и подгоревших бобов из близлежайших харчевен! Не там, где проститутки ленятся лишний раз помыться и предлагают себя, дыша на клиента такой смесью вина и чеснока, что береги только нос! Ни в коем случае не там, где от заката солнца до восхода дым стоит коромыслом, где в игорных притонах с размаху шлепаются на липкие столы засаленные карты и громыхают в стаканчике «хитрые» кости, где среди ночи можно увидеть, как подозрительные субъекты, закутанные в плащи до самых глаз, являются неведомо откуда и исчезают бесследно в темных подворотнях, где прямо на улице среди рыбьих объедков и нечистот валяются пьяные и обкурившиеся, а прямо по ним с визгом несется полуодетая раскрашенная девка, преследуемая субъектом дегенеративной наружности с двухфутовым тесаком в волосатой руке… Конечно, нет! Русский инфант тоже мужчина, но в этот рассадник грязи и порока не заглянет ни за что. Выше в гору и дальше от порта есть заведения почище, где в подражание старому Истанбулу, который теперь вновь Константинополь, жрицы любви лежат прямо в витринах на почти чистых подушках, курят кальяны и пьют кофей из крохотных чашечек. Это то, что британцы называют «эконом- класс». Моряк с несколькими реалами в кармане, будь то офицер или даже простой матрос, может здесь вознаградить себя за все морские лишения, не сильно опасаясь быть опоенным, ограбленным, зарезанным да еще подцепить дурную болезнь в придачу. Но и в этих кварталах русскому инфанту нечего делать. Еще выше — еще лучше. По узким, но уже опрятным улочкам гуляет чистая публика, смуглые дамы в старомодных нарядах бросают на кавалеров томные взгляды, играет механическое пианино в универсальном магазине братьев Торрерос, потеют в смокингах местные щеголи с набриолиненными сверх всякой меры проборами, надтреснуто дребезжит колокол католического храма. Прилично, чинно. Если и попадется веселый дом, то можно побиться об заклад, что прислуга в нем вышколена, шампанское подается настоящие, хозяйка любезна, по стенам не маршируют легионы тараканов невероятной величины, а громоздкий вышибала справляется со своей работой решительно, но деликатно, никого понапрасну не калеча. Среди них заведение мадам Генриетты — это о!.. Нет, не так: это большое О! По местным скромным меркам, естественно, однако можно ручаться, что лучшего заведения с вином и девочками в Понта-Дельгада не существует. Если русский инфант может позволить себе известные вольности, то только здесь. Так полагали горожане, плохо знающие цесаревича, и не ошиблись только случайно. Вот пример верных выводов, сделанных из неверных умозаключений! Теоретически Михаил Константинович мог находиться в любом месте, не исключая и кучи рыбьих объедков. Во второй половине ночи — сколько угодно! Но ранним вечером искать его следовало все же у мадам Генриетты. Вопреки ожиданиям решительно настроенного Розена, вызволение наследника из дворца разврата не составило большого затруднения. Наиболее неприятные минуты пережил дюжий охранник, вознамерившийся было не пустить внутрь всю процессию целиком, но и он отделался пустяками. |
