Но вдруг меня осеняет. А что, если это тоже игра, как и все остальное? Сколько они

заплатили Эмми, чтобы она была здесь? Что они ей пообещали?

Она моргает, когда завязывает последний моток бинта и с гордостью улыбается.

– Готово.

– Благодарю.

Она помогает мне встать, и в таком маленьком пространстве, обстановка кажется

еще более интимной. Я всегда был высоким, но после средней школы вырос еще больше.

Эмми тоже не маленькая, но едва достает мне до подбородка, и теперь нас разделяет лишь

небольшое пространство между нами. Я чувствую тепло ее тела, чувствую запах ее

шампуня.

– Ты в порядке? – спрашивает она.

Я сглатываю.

– Да.

– На что ты ... – говорит она, хихикая, и касается своего лица. – … смотришь.

Я моргаю. Я не могу выйти из ванной, пока работает камера, затем Эмми

поворачивается, и я оказываюсь в ловушке. Но, черт возьми, последнее, что я хочу

сделать, это заставить ее испытывать неловкость.

– Прости.

Ее пальцы касаются моих.

– Все нормально. Я не жалуюсь.

Мы так близко, и она здесь. Мой мозг затуманен.

Слова срываются, прежде чем я успеваю подумать:

– Я был влюблен в тебя.

Ее глаза широко раскрываются в искреннем удивлении.

– Ты – что?

– Да. Я ... – Я смущенно смотрю вниз. – Я всю свою жизнь думал о том, каково это –

признаться тебе в этом. Но я никогда не думал, что вокруг будут камеры, когда я это

сделаю.

Я пытаюсь улыбнуться, и понять, что же будет дальше.

– Поэтому, если ты здесь ради денег, Эмми, или чтобы закрутить со мной ... просто, поаккуратней, хорошо?

Я поднимаю подбородок к оператору, Дейву, молча давая ему понять, что мы

закончили.

Глава 4

Финн ловит мой взгляд, когда я поднимаюсь на палубу, и я читаю вопрос в его

глазах:

− Все в порядке?

Вопрос риторический; он достаточно хорошо знает меня, чтобы понять, что я не в

восторге от всей этой ситуации. Я стал гиперчувствительным касаемо всех

взаимодействий, которые у меня были с тех пор, как началось шоу: местные жители, которые внезапно становились моими лучшими друзьями, девушки из города, которые

никогда раньше не замечали меня, звонки от дальних родственников, от которых мы

ничего не слышали годами. Все это было довольно очевидно; Я знал, что произойдет

нечто подобное.

Но вся эта ситуация с Эмми похожа на удар ниже пояса: пригласить человека, к

которому я испытывал настоящие чувства, чтобы подыграть мне ради рейтингов?

Я прохожу мимо Финна на своих костылях, внутренне разрываясь на части,

осознавая, что в данный момент ничто не поможет мне лучше, чем тяжелый физический

труд. Но вместо этого мои варианты ограничены починкой электрощитка или сидением на

палубе с книгой, пока мои братья машут своими задницами перед камерами.

Кивнув одному из членов экипажа, что мне нужны инструменты, я захожу в

диспетчерскую и беру стул. Думаю, теперь я – судоэлектрик.

Финн и Колт стараются держаться от меня подальше. Я знаю, мы поговорим позже.

Я не знаю, когда Эмми поднялась наверх, чтобы отправиться на судно экипажа, но когда

мы выходим в открытое море, она уже на Ленни Лу позади нас вместе с экипажем.

В этот вечер внизу были прекрасные сорок пять минут тишины, когда мы ели наш

ужин, пока кое–кто не нарушил молчание.

Я могу сказать, что это убивает Колтона, но на этот раз он держит свои мысли при

себе и оставляет меня в покое. Наконец, Финн вытирает рот, кладет салфетку на стол и

откидывается назад, глядя на меня.