За десять прошедших с тех пор недель Дейзи исполнила и то и другое.

Ее роман рассматривался у Марлоу, а она тем временем стала самой быстрой,

самой аккуратной машинисткой и стенографисткой в бюро. Это не та

волнующая должность, о какой ей мечталось, но это было ее дело, она

преуспевала в нем, а жизнь продолжалась. Она пыталась довольствоваться тем,

что имела. Но иногда по ночам, когда гостевой дом погружался в тишину и все

остальные мирно спали, Дейзи сидела у окна, воскрешая в памяти лабиринт,

павильон или же летний домик, и вспоминала, на что похожа любовь.

Работавшие рядом с ней машинистки производили жуткую какофонию звуков.

Один из клерков промчался мимо ее стола и, широко распахнув обитую

зеленым сукном дверь, прошел в административное крыло. Дверь, по присущей

всем клеркам привычке, он оставил открытой,

Дейзи никак не могла подняться и закрыть ее, поскольку руки были заняты

печатной лентой.

Она сидела ближе всех к выходу, поэтому через открытую дверь до нее вдруг

донесся исполненный достоинства голос личной секретарши миссис Хотон.

Дейзи слышала, как та говорит по телефону:

– О да, мадам. Машинописное бюро миссис Хотон немедленно отправит к вам

стенографистку. Ваш адрес, пожалуйста?

Дейзи наконец удалось высвободить ленту и начался кропотливый процесс

наматывания ее обратно на валик прямо внутри машинки, но, когда она

услышала, что мисс Бейтмен произнесла ее имя, то, обнадеженная, прервала сие

занятие.

– Мисс Меррик? Говорите, она уже работала на вас прежде? – Последовала

пауза. – Безусловно, ваша милость. Возможно, у нее уже есть заказ, но да, я

обязательно справлюсь у миссис Хотон. Могу я перезвонить вам чуть позже?

Мэйфер, шесть… два… четыре… четыре? Да, записала.

Дейзи едва не запрыгала от радости. Даже в такой холодный дождливый

ноябрьский день отправиться на вызов куда лучше, нежели торчать в стенах

бюро. Но когда несколькими мгновениями позже появилась миссис Хотон и

остановилась возле ее стола, Дейзи удалось спрятать свой восторг под

приличествующими леди достойными манерами.

– Да, мэм? – произнесла она, поднявшись из за стола.

– Шесть двадцать четыре, Парк лейн, – проговорила миссис Хотон. – Маркизе

Кейн немедленно требуется стенографистка. Она спрашивала вас.

Дейзи моргнула. Мария позвонила, чтобы нанять стенографистку?

Миссис Хотон протянула ей шестипенсовик.

– Здесь должно хватить на такси до Мэйфера и на обратную дорогу на

омнибусе. Ну же, не стойте столбом, мисс, – нетерпеливо добавила она, когда

Дейзи не двинулась с места. – Хватайте свой макинтош, записную книжку,

карандаши и отправляйтесь. Не годится заставлять маркизу ждать!

– Да, мэм.

Озадаченная Дейзи поступила, как велено. Некогда Мария жила на Литтл

Рассел стрит, но переехала из меблированных комнат, чтобы открыть

булочную, а впоследствии вышла замуж за маркиза. Это была весьма

романтическая история, достойная, по мнению Дейзи, того, чтобы написать по

ней роман. Но непонятно, зачем Марии вдруг понадобилась стенографистка.

Единственное приходящее на ум объяснение – подруга сделала это ради нее,

ведь то, что о Дейзи спрашивала сама маркиза несомненно произведет на ее

нанимательницу самое благоприятное впечатление.

Но когда в роскошной лондонской резиденции маркиза Кейна на Парк лейн

дворецкий забрал у нее плащ и препроводил в бело золотую гостиную, Дейзи

обнаружила, что ее там поджидает не одна только подруга.

Рядом с блондинкой Марией на софе сидел хорошо знакомый Дейзи

темноволосый мужчина.