— А когда мы пришли к вам в гости, я припомнил некоторые лица, — перехватил беседу Трёхрукий. — Хирд не сменил всех воинов подчистую, еще живы прежние волки. Так почему ты?

— И тут мы видим, как старые ульверы и часть новых, все как один, дружно и споро вышвыривают за борт не самых слабых воинов. Хельтов! И глаза у всех горят одинаково.

— В точности как у волков на охоте.

— Так скажи, Кай, кто из богов тебя одарил?

Глава 2

Проснулся я в темной сырой комнатушке, рядом, раскинувшись, похрапывала девка. Хотя какая она девка — баба, зим уже за два десятка перевалило. Я потянулся за портками, проверил кошель, не взяла ли чего лишнего. Хотя ту дуру, что осмелилась бы залезть в мошну хельта, давно бы убили.

Одевшись, я вытащил один фенгари. Нет, жирно ей будет. Переломил еще пополам, потом еще пополам, бросил на стол четверть серебряной монеты.

После Гульборга и его песчанок, особенно тех, что подороже, живичская баба мне не понравилась. Толком ничего не умеет, кроме как подол задирать, чуть что кричит и плачет. Так ее не сдави, тут не порви. Хилая, тупая и однорунная. Песчанки тоже рунами не блистали, зато как умелы, с ними я силу не сдерживал, да там и не надо было: знай себе лежи, а она вокруг ужом вьется.

Это всё Болли и Трёхрукий. Обрадовались, что я взял их в хирд, выставили на стол бочонок крепкой медовухи с травами, потом повели к девкам… Хотя я сразу сказал, что дар свой почем зря показывать не стану. Вот как понадобится, тогда они и увидят Скириров дар.

Может, и стоило принять их в стаю, только мне оно как-то не по душе — раздавать место в стае налево и направо. Прежде, когда дар сам выбирал, кого взять, было лучше, честнее. Пусть сначала заслужат право стать сноульверами, а не просто запросятся в хирд. Они, конечно, воины добрые, славные, но мои волки тоже не уголь жевали.

С такими думами я дошел до гавани. А там, возле «Сокола», меня дожидался человек. Ну как меня… хёвдинга снежных волков. Об этом мне доложил Милий, едва я ступил на борт:

— Это купец здешний. Услыхал о нашем товаре и пришел с утра пораньше.

— Всего один? — поморщился я.

— Зато первый! Другие тоже придут, но к вечеру или через день-два, а этот сразу примчался. Скорее всего, есть у него какая-то нужда. А если есть нужда, он и заплатит побольше.

— Ладно. Зови его тогда. И… — я обшарил взглядом корабль.

— Феликс и Рысь здесь, ждут тебя, — понятливо сообщил Милий.

Бу-бу-бу купец, бу-бу-бу три лавки, бу-бу-бу годрландский товар сами возим, но, уж так и быть, пришел глянуть, вдруг что любопытное найдется. А почему груз на нордском драккаре? На торговцев мы не похожи. И у корабля уж слишком знакомая фигура на носу, что-то он слышал о драккаре с птичьей головой. Впрочем, давайте побеседуем о товаре…

Ну не лежала у меня душа к торговле. Хорошо, что есть хирдманы, которым это в охотку.

Так что я почти не слушал их разговоры, к тому же Милий, заметив скуку на моем лице, перестал пересказывать все живичские слова подряд, отвечал сам и говорил мне лишь самое важное. Потом купец захотел посмотреть на товар. Оружие и доспехи его заинтересовали больше всего, на ткани он глянул лишь раз, и снова воротился к железу.

Феликс догадался взять меч, махнул им так и сяк, показывая ровность и заточку лезвия, заодно рассказал, как этот меч называется и до какой руны сгодится.

Я понял, что парни справятся и без меня. Цены в Холмграде они знают лучше моего, так что разберутся сами. К тому же на причале показался Хальфсен, он должен был разузнать про ладьи, и вот это было куда интереснее.