|
В конце концов Волкодав остановился, решив, что поручит сегвана его заботам, а сам останется задерживать погоню, - небось в узком проходе у него это получится неплохо. Он уже открыл рот говорить, когда остров Закатных Вершин снова - и очень весомо - доказал, что кунс Винитар был для него не чужим. Над головами беглецов раздался чудовищный грохот, мгновенно похоронивший все прочие звуки. Один Волкодав, с его памятью о Самоцветных горах, сразу и верно истолковал его природу, но и ему захотелось, скуля, сжаться в комок, а лучше вовсе исчезнуть, спасаясь от невыносимой огромности происходившего. Остальным - да и кто стал бы их за это судить? - показалось, будто надломился и падает в Изначальную Бездну весь мир. На самом деле мир был так же устойчив, как прежде, и даже остров ничуть не поколебался на своем каменном основании. Просто ледник над головами людей выбрал именно это мгновение, чтобы породить в своей толще еще одну трещину. Или надумал обрушиться высокий зубец льда, подточенный воздухом и водой - Эхо удара, легко слышимое на открытом воздухе за несколько поприщ, здесь, в узком тоннеле, тысячекратно отразилось от ледяных стен, грозя разметать, сплющить, совсем уничтожить жалкие, охваченные вселенским ужасом человеческие пылинки... Ни один рассудок не смог бы в эти мгновения разродиться осознанной мыслью. Волкодав и был весьма далек от того, чтобы о чем-нибудь думать. Он просто плотнее вцепился в обоих своих спутников и снова рванулся вперед, ибо его посетило ЗНАНИЕ, присущее матерым исподничим<Исподничий - человек, имеющий дело с работой в глубоком подземелье - "исподе".> и, как выяснилось, нимало не слабнущее с годами. Скверно сказано - посетило! Не посетило, не подсказало, не нашептало! Оно дало Волкодаву сущего пинка, бросив тело в мгновенный, вполне звериный прыжок, ибо там, где они с Шамарганом и Винитаром только что находились, была смерть. ...За тот миг, пока длился прыжок, в подледной пещере внезапно стало светло. Волкодав обернулся и понял, что угадал верно и это была все-таки трещина. Она расколола язык ледника по всей его толщине и простиралась, похоже, от одной скальной стены до другой. Сквозь нее-то и вливался наружный свет, казавшийся ослепительным. На очень короткое время Волкодав увидел преследователей, выглядевших вблизи еще неприглядней, чем издали. Маленькие, непропорционально коротконогие, все как один в меховых шапках и одеждах из тюленьих шкурок шерстью наружу... Точно при вспышке молнии, мелькнули в вырванной из времени неподвижности вскинутые руки и рты, разинутые в отчаянном крике... Человекоядцы действительно кричали, словно перед лицом неминуемой смерти. Почему-то, правда, не издавая ни звука. А смерть и впрямь была рядом. Противоположный край разверзшейся трещины вдруг заскользил вниз, переливаясь перламутровым блеском, плавно, медленно и неотвратимо, и можно было только гадать, откалывалась ли это гигантская "чешуйка" льда - или рушился, схлопываясь, весь тоннель до самого выхода. |
