|
Проемы между пилонами из светлого мрамора, так же как и на Бауманской, были забраны перегородками из красного кирпича, отчего глухая стена казалась куском шахматной доски, а все три выхода на платформу с путей в ночное время запирались на замки и засовы, выставлялись посты, и станция превращалась в неприступную крепость. Здесь было что охранять, ведь желающих позариться на чужое добро всегда хватало в избытке. Челноки направились к ближнему выходу. Остальные два, что скрывались сейчас в сумраке станции, их сейчас не интересовали. Но Димка и так прекрасно знал, что с другого конца платформы вход на охраняемую территорию перекрывала такая же стальная дверь, как и та, к которой они направились. А примерно посредине станции в стену были вмонтированы широкие металлические ворота. Здесь в свое время для удобства и расширения оперативного пространства пришлось даже разобрать пилон. Напротив ворот над путями нависала самодельная рама портального подъемника, с помощью которого технику для ремонта перетаскивали на платформу. Привычная картина на Электрозаводской днем, в разгар рабочей смены, — деловитая суета десятков людей в рабочих комбинезонах. Постоянно вспыхивающее зарево сварки, шум станков по металлообработке, визг сверел и удары прессовочных молотов, химическая вонь из лабораторий, устроенных в подсобных помещениях с другой стороны станции, натужное гудение вытяжных вентиляторов. Какофония, слышная издалека. Особый жизненный ритм этого осколка человеческой цивилизации. Здесь выполняли любые необходимые работы по металлу, чинили электрооборудование и технику — мотовозы, дрезины. Соответственно, здесь же находились склады с массой редких и ценных материалов, необходимых в повседневной работе. А благодаря уникальным технологиям, разработанным специалистами не только для ремонта, но и производства множества полезных и необходимых для жизни под землей вещей, люди из Бауманского Альянса могли позволить себе жить на широкую ногу. Но сейчас-то тут, естественно, было тихо. Напарники не дошли до платформы шагов десять, когда громыхнул внутренний засов и стальная дверь распахнулась. Димка с Федором невольно замедлили шаг. Глухо гремя каблуками по металлическим ступенькам, в полосу вырвавшегося из-за двери света один за другим на пути выбрались несколько человек, продолжая начатый внутри разговор. В одном из них по знакомому хрипловатому, с властными интонациями голосу Димка сразу признал Сергея Владимировича Лосева, пожилого, но еще энергичного начальника станции. Еще трое — обычные парни в форме охранников, а последний из группы, судя по одежде и снаряжению, — сталкер. Причем сталкер, который определенно собрался на поверхность. Сердце невольно сжалось в безысходной тоске. Навсегда похороненная мечта. Димка прищурился, всматриваясь. Хотя он знал всех сталкеров Бауманского Альянса как облупленных, как и все жители синей ветки, этого он что-то не признал. Невысокий тип, едва ступив на пути, сразу повернулся в сторону Семеновской, а по спине много не разглядишь. Но среди бауманцев Димка такого не помнил, наверняка это и есть «гость», о котором обмолвился Петрович. Гермоворота на Электрозаводской были давно и надежно заблокированы от греха подальше, очень уж шустрая живность развелась в районе над станцией. Зато был специально оборудован выход в самом туннеле, на полпути к Семеновской — через доработанную вентиляционную шахту. Димка знал, что много-много лет назад, из-за угрозы неизвестной чумы, поразившей чудом выжившую после Катаклизма колонию из нескольких десятков человек наверху, этот выход тоже пришлось перекрывать. |
