Гамлет сказал: «Есть тайны под луной

         И для премудрых», – как же мне, поэту,

         Не верить можно тайнам и Гамлету?..

67

         Младенец рос милее с каждым днем:

         Живые глазки, белые ручонки

         И русый волос, вьющийся кольцом —

         Пленяли всех знакомых; уж пеленки

         Рубашечкой сменилися на нем;

         И, первые проказы начиная,

         Уж он дразнил собак и попугая…

         Года неслись, а Саша рос, и в пять

         Добро и зло он начал понимать;

         Но, верно, по врожденному влеченью,

         Имел большую склонность к разрушенью.

68

         Он рос… Отец его бранил и сек —

         Затем, что сам был с детства часто сечен,

         А слава богу вышел человек:

         Не стыд семьи, ни туп, ни изувечен.

         Понятья были низки в старый век…

         Но Саша с гордой был рожден душою

         И желчного сложенья, – пред судьбою,

         Перед бичом язвительной молвы

         Он не склонял и после головы.

         Умел он помнить, кто его обидел,

         И потому отца возненавидел.

69

         Великий грех!.. Но чем теплее кровь,

         Тем раньше зреют в сердце беспокойном

         Все чувства – злоба, гордость и любовь,

         Как дерева под небом юга знойным.

         Шалун мой хмурил маленькую бровь,

         Встречаясь с нежным папенькой; от взгляда

         Он вздрагивал, как будто б капля яда

         Лилась по жилам. Это, может быть,

         Смешно, – что ж делать! – он не мог любить,

         Как любят все гостиные собачки

         За лакомства, побои и подачки.

70

         Он был дитя, когда в тесовый гроб

         Его родную с пеньем уложили.