Сержант недоверчиво улыбался – отпустило.

– Ладно, пойду, – Михаил поднялся. – Загостился тут у тебя. Бывай, сержант, тащи службу.

В столовой кто-то орал – срывал злость на наряде по кухне. Но крупных беспорядков не наблюдалось. Офицеры разошлись, получив положенный нагоняй. Батальон жил своей обыденной жизнью. Из казармы выбегали бритые солдаты с автоматами и вещмешками за спиной. Грозно орали сержанты. «Войско» припустило через плац, на тактические занятия – именно то, что превращает изнеженных маменькиных сынков в настоящих солдат.

Над плацем зависла тишина. Часть подразделений находилась в нарядах, остальные убыли на занятия.

Кольцов прошел по дорожке мимо казармы, свернул к клубу. Постоял у колонны, покурил. На входной двери висели объявления. В субботу – художественный фильм «Аты-баты, шли солдаты», в воскресенье – «Горячий снег». Репертуар оригинальностью не блистал, имел прямое отношение к военной тематике. Но даже это для солдат было праздником.

Кольцов зашел в клуб – непонятно зачем, просто не хотелось уходить. Дверь в библиотеку была открыта – зашел внутрь. В полумраке среди стеллажей с литературой царила мертвая тишина. Впрочем, нет – различался глухой шепот. Майор повернул за стеллаж. За столом сидела молодая женщина – не первая красавица, но ничего. Над ней склонился статный младший сержант в парадке, что-то тихо ей говорил. Фуражка была лихо заломлена на затылок.

Библиотекарь слушала, опустив голову, затем что-то подписала, видимо, запоздавший обходной лист. Военнослужащий засмеялся, погладил ее по затылку, чмокнул в щеку. Девушка вздохнула. Младший сержант оторвался от стола, двинулся прочь с миной на лице: «Не оставаться же из-за тебя на сверхсрочную». Козырнул, проходя мимо майора, затем обернулся, подмигнул библиотекарше. Девушка смахнула соринку с глаза. Когда к ней подошел Кольцов, она уже была спокойна.

«Странная работа, – подумал майор, – ежедневно находиться среди мужчин, которые по два года не видят женщин. Но, возможно, ей это нравилось».

– Вы что-то хотели? – тихо спросила работница библиотеки.

Навалилось внезапное оцепенение – он пока еще сам не понял, что происходило. Но включилось что-то в голове, стало интересно.

– Что?

– Вы что-то хотели, товарищ? – девушка смотрела хмуро, из-под выщипанных бровей.

– А, нет, ничего, просто зашел. Это кто был? – он обернулся к двери, которая осталась открытой.

– Младший сержант Филиппов Никита Петрович, – вздохнула работница. – Через сутки станет штатским, забудет, что служил… – Она не удержалась от сокрушенного вздоха. Что-то с этим парнем у нее, как видно, было – но так, несерьезно, оставило лишь легкую меланхолию.

– В запас увольняется? – догадался Кольцов.

– Увольняется… – теперь уже девушка впала в оцепенение, – в запас. Через два часа уедет с концами…

Михаил вышел на цыпочках, чтобы не прерывать хрупкий полет девичьей памяти. Зашевелилось что-то под черепной коробкой. Завиральная идея, но почему бы нет?

У входа в казарму, где размещались караульные роты, курили военнослужащие, бодро переговаривались.