- Нет, что-то не помню.

 "Значит, он забыл, что я буду его ждать. Обо мне так легко забыть", - с горечью подумала Элизабет.

 - Ну а теперь поговорим о Стиве, - нетерпеливо бросила Джессика.

 - О чем именно?

 - Я тебя не понимаю, Лиз, совершенно не понимаю. Наш единственный брат влюблен по уши, а тебе все равно.

 - Стив? Влюблен по уши? - Элизабет удивленно покачала головой: "Интересно, Джессика просто хочет уйти от разговора о Тодде или она знает, что говорит?"

 - Да ведь каждому дураку ясно, что, во-первых, Стив в кого-то влюблен, во-вторых, он скрывает в кого, и, в-третьих, мы его выбор явно не одобрим. И я твердо решила выяснить, в чем тут дело.

 - Слушай, Шерлок Холмс, - оборвала ее Элизабет. - А тебе не приходит в голову, что, во-первых, это личное дело Стива, во-вторых, это не наше дело, и, в-третьих, не советую тебе шпионить, а то как бы тебе от Стива не влетело.

 - Поступай как хочешь, Элизабет Уэйкфилд, но не в моем характере сидеть сложа руки и думать только о себе, когда речь идет о счастье нашего старшего брата!

 На лице Джессики появилось выражение, которому мог бы позавидовать и ангел. Она собрала свои учебники и выплыла из кухни.

 Элизабет редко теряла самообладание, но тут она швырнула губку, которой вытирала стол, через всю кухню и чуть не попала в мать, вошедшую в дом через заднюю дверь.

 - Элизабет, что здесь происходит?

 - Ой, мамочка! Ничего не происходит. Я вытирала со стола, а губка... губку я нечаянно уронила.

 Элис Уэйкфилд поставила сумки с продуктами на длинный стол возле стены и понимающе посмотрела на свою дочь.

 - Что-то случилось, малышка, не так ли? Хочешь, поговорим? - Она подошла к Элизабет и положила ей руки на плечи.

 Элизабет вдруг захотелось опять стать маленькой девочкой. Тогда бы она поплакала вволю и рассказала все маме, и мама все бы устроила. Как это было давно, сейчас все по-другому.

 Элизабет сняла мамины руки с плеч и наклонилась за губкой:

 - Все в порядке, мама.

 - Но я же вижу, Лиз, ты сама не своя. Давай прямо сейчас поговорим. У меня встреча с клиентом, и мне скоро надо идти.

 "Сосчитай до десяти, - сказала себе Элизабет, - не срывай зла на маме".

 - Что случилось?

 Элизабет не могла больше сдерживаться и разрыдалась.

 - "Сама не своя" - знаешь, что это значит, мама? Лиз Уэйкфилд всегда такая умная, всегда такая послушная, чуткая... - Слезы так и текли у нее по лицу. Знаешь, каково это? Это скучно, скучно, скучно! Ведь иногда и мне обидно, иногда и я злюсь...

 - Малышка, я понимаю. И у меня бывает такое настроение.

 - Эгей, в этой семейке что, все чокнутые?

 - Стив! А я не знала, что ты приехал.

 - Привет, мамочка. И пока. - Он чмокнул ее куда-то в ухо и поспешил к выходу.

 - Стив, мы даже словом не перекинулись. Ты куда?

 - Погуляю, мама.

 - Погуляешь? Где? С кем?

 - О Господи! Здесь что, частная жизнь считается всеобщим достоянием? Окружной прокурор там наверху загнал меня в угол своими вопросами. К счастью, меня спас телефонный звонок. И теперь наша прелестная Джессика охмуряет по телефону какого-то беднягу Тодда. Чао, мои хорошие.

 Стивен выскочил из дверей, прежде чем Элизабет или мать смогли сказать слово.

 Тодд и Джессика говорят по телефону!

 Это уже было слишком. Заливаясь слезами, Лиз швырнула губку в раковину и бросилась в свою комнату. Мать осталась стоять посреди кухни, открыв рот от удивления.

 4

 Элизабет сидела в редакции "Оракула".