|
- Нет… - Он опомнился почти тотчас, отшагнув обратно. - Уступить сейчас - погубить всё. Погубить державу! Почуяв силу свою и нашу слабость, смутьяны не остановятся, пока… - Пока что? - безжизненно осведомился василевс. - Пока не уничтожат всё, предками собранное! Землю в передел кинут, мужики друг друга перережут, наделы деля, усадьбы пожгут - сам ведь знаешь, брат, каково при мятежах случалось! Но те мятежи мелкие были, от столиц вдали, а вообрази, коль вся Россия поднимется! Тут-то соседи нам всё и припомнят. От лехов до свеев с османами, австрияками да персами! - То есть ты знаешь, что делать, готов кровь лить, гвардию отцову на картечь брать? - На лице Севастиана Кронидовича проступило нечто вроде дурного облегчения. - Что ж, изволь, брат мой и наследник! Давай, командуй, рази! Я отрекусь от престола в твою пользу, и ты… - Брат! - Арсений Кронидович побелел. - Ты старший брат, тебя Господь назначил нами править, в тебе родитель наш великий видел следующего василевса - а ты всё бросить хочешь?! Да ведь скажут-то, что я, я это всё затеял, дабы престол узурпировать! - А ты, значит, не хочешь? - Взгляд Севастиана прожигал. - Бежишь, значит? Мол, я тут ни при чём, я простой пехотный полковник, егерского полка командир?! С солдатами своими хожу, а более мне ни до чего дела нет?! - Государь, - великий князь говорил теперь очень тихо, глядя прямо в глаза старшему брату, - я ничего не боюсь. Прикажи - пойду с егерями на штыки, на бунтовщиков, как на Капказе ходил да за Дунаем. Не искал я никогда короны за твоею спиной, ты наследник, а коль начнём сейчас власть туда-сюда пихать, словно картофелину горячую, так и не удержим! Рухнет престол, Держава рухнет! Это ведь тоже слабость, брат, слабость наихудчайшая! Полки только-только тебе присягнули, ты помазанник Божий - и тут я заместо тебя? Да тут и верные все заколеблются, скажут - чего ж за них стоять-то, коль они промеж себя разобраться не могут? Нет, брат, нельзя мятежникам уступать, ни в чём нельзя! Даже в таком. Мол, восстали вы против государя Севастиана Первого, ну так вот вам взамен его Арсений Второй! Этот день ты обязан прожить василевсом. Ты, и только ты! И потом тоже… святость законов престолонаследия… - Довольно! - Лицо Севастиана перекосилось. - Довольно, Арсений. Тебя я слушал, не перебивал. Вижу, все только и горазды за спиной моей прятаться, а что там дальше, и знать не желаете! Не хочешь, значит, брату плечо подставить, рядом встать… что ж. Воля твоя. Где там Шаховской со своим конвоем? Зовите сюда. - Государь и брат мой, - молчавший доселе молодой человек в сюртуке подался вперёд, - я младший средь вас и потому внимаю почтительно, как великий отец наш учил. Но тоже скажу - не стоит, государь Севастиан Кронидович, никуда уезжать. Гораздо лучше договориться с мятежниками. Признаюсь честно, мне непонятны гнев и упорство брата Арсения, его поистине слепая ненависть к реформам. В конституции как таковой нет ничего зазорного. Её имеют многие просвещённые державы. Принятие её будет благосклонно воспринято союзниками нашими по Брюссельскому концерту. Не само имя конституции важно, а в ней написанное. Мы можем обещать… - Егорий! - рыкнул Арсений, но младший из братьев Кронидовичей смотрел лишь на василевса: - Брат мой, ежели бремя власти для тебя столь ненавистно и ежели брат мой Арсений не желает освободить тебя, как по закону положено, я, пусть и млад летами, мог бы… Кто знает, чем кончился бы тот разговор, однако князь Пётр, не дослушав, сбежал с крыльца и взлетел в седло. Привычный ко всему дончак, повинуясь знакомой руке, прянул с места выпущенным из пращи камнем и понёс всадника к мятежным полкам. |
