Нет, священники не стали бы поступать так грубо... Они скорее изгнали бы его из храма, дабы не осквернять священные ступени и без лишнего шума зарезали где-нибудь в трущобах или отдали в руки "просвещенных" волшебников для опытов.

Не нужен ему Бог и его служители, какое бы обличье они не приняли. Тот же Франц был ближе к Создателю, чем все они вместе взятые. У него свой кодекс чести мастера рун, нерушимая мораль - правильная или нет, не важно, но она не продается ни за звонкие монеты, ни за лживые обещания вечного блаженства на небесах. Тем более что бога нет в этих храмах: ни в огромных каменных исполинах, ни в маленьких деревянных домишках. Есть животные, люди, незримые существа, живущие рядом - неисчислимые маленькие народы, есть даже демоны - все они существуют, но бог среди них не найдется и взывать к нему бессмысленно. Мы для Создателя то же, что для нас кусок гончарной глины, слезно умоляющий сделать из него цветочную вазу, а не ночной горшок, но разве мы внимаем его мольбам? Бессмысленно искать в Нем успокоения.

А вот во сне кроется какая-то загадка. Кто может поручиться за то, что в зеркальной реальности двойник Тео не отдал свое сердце хозяйке боли? И ее маска... Символ, сопровождающий его с детства, к которому он не может остаться равнодушным. Привлекательная оболочка, к которой стремится, надевая маску, чтобы скрыть находящееся за ней... А может все и не так, но сейчас у него нет сил докапываться до истины. Он слишком устал, чтобы отдавать этой загадке свое время.

Тео принял твердое решение заказать еще снотворного. Пускай кошмары снова приходят, но наяву он не хочет о них ничего знать. У него и так множество дел требующих его внимания.

Успокоенный этой мыслью, он уставился невидящим взглядом в стену, ожидая наступления утра. С первыми лучами, осветившими спальню, маг оделся, злорадно порадовавшись, что уродство навеки освободило его от траты времени на бритье, и спустился вниз. Не рассчитывая даже на чашку отвара, он был приятно удивлен, увидев на столе готовый завтрак. Белл с невозмутимым видом раскладывал столовые приборы.

Маг с воодушевлением принялся завтракать. После двойной порции омлета и чашки обжигающего ягодного отвара у него улучшилось настроение. Он почти позабыл о недавнем кошмаре.

После трапезы Тео спустился в подвал, заперся там, и не покидал его до самого вечера. Белл занялся уборкой - маг не утруждал себя этим, поэтому работы было предостаточно. Слуга приводил в порядок комнаты, невольно прислушиваясь к лязгу, доносящемуся из подвала. Ему хотелось знать, чем занимается хозяин, но благоразумие оказалось сильнее любопытства, поэтому Белл не стал заглядывать в замочную скважину или в подвальное окно. Хозяин был не слишком требовательным, дом ему нравился, не хотелось терять такую хорошую работу.

Когда стемнело, маг покинул место добровольного заточения. Ворча под нос, он устало рухнул в кресло, стоящее в столовой. Приказав разжечь камин, чернокнижник взял из рук слуги наполненный до краев бокал, и отпил вина. Кузнечное дело оказалось не таким простым. Металл отказывался принимать нужную форму. Он успел испортить три заготовки, прежде чем понял, в чем ошибка. Ему нужна живая зола. Завтра придется предпринять небольшую вылазку в город. Где-то же должна быть лавка для нужд волшебников. Хотя зачем идти самому, когда есть слуга?

Белл поспешил выполнить указание. Пока он отсутствовал, Тео старался не замечать черное окно, напоминающее о ночи и сопутствующих ей виденьях. Как только записка была написана, он выделил помощнику необходимую сумму для покупки. Белл с трепетом принял монеты. Видимо, это была самая большая сумма, которую ему доводилось держать в руках.

Маг выпил еще вина, с удовлетворением отмечая, как по замерзшему телу разливается приятное тепло. Идти наверх не хотелось. Он устал, но мысль о возможном повторении вчерашнего кошмара  прочно удерживала его в кресле. Только после того как часы в прихожей отзвонили двенадцать, Тео отправился спать, предварительно запретив Беллу будить его, даже если он снова услышит крики.