Он помолчал и закурил новую сигарету. Покашлял и задумался.

– Решайте сами, – продолжал он, – Я выяснил только то, что Джейк Рафано был заинтересован в Уилфриде Ривертоне. И этот же Рафано организовал это дело с яхтой. Видимо, у него есть кое-что в голове, хотя техника, которой он пользовался здесь, целиком американская… Вы слышали о нем?

Грингалл пожал плечами.

– Мы располагаем всякими слухами, – ответил он, – но не особенно верим слухам. Нам никогда не жаловались на него.

– Держу пари, что жалобщики до вас не дошли, – сказал Каллаган. – Это только случайное совпадение, что Простак пожаловался. Но он пожаловался не тому, кому нужно. Это было то же самое, как если бы он пожаловался на Рафано самому Рафано.

– Что вы имеете в виду?

Каллаган выпустил кольцо дыма. На его лице появилось преувеличенно искреннее выражение.

– Я объясню вам ход моих мыслей, Грингалл. Если я обращусь к Селби, Роксу и Уайту или к старому Ривертону и расскажу им все свои соображения, они могут сделать одно из двух. Они могут предоставить мне вести дело, как я считаю нужным, – или они могут обратиться в Скотланд-Ярд. Я не советовал миссис Ривертон обращаться к вам. Я сказал ей, что это может оказаться неприятным и для молодого Ривертона. Ведь покупка наркотиков – это тоже преступление.

Грингалл кивнул.

– Вы правы, – сказал он. – Миссис Ривертон рассказала мне об этом. И как же вы решили действовать, Каллаган?

– Моя идея заключалась в следующем, – ответил Каллаган. – Я позволил Рафано узнать, что я подозреваю его. Я имел с ним разговор в Парлор-клубе в пятницу вечером и намекнул ему, вернее, предупредил, что если он не станет вести себя лучше, то самое меньшее, что его ждет, это высылка в Штаты в сопровождении агентов Скотланд-Ярда, а я случайно узнал, что этот Джейк Рафано не очень популярен в Штатах и ребята имеют что-то против него.

Он замолчал и закашлялся.

– Видимо это сработало, – продолжал Каллаган. – Молодой Ривертон на следующую ночь подкараулил меня и послал к черту… Он был напичкан кокаином и едва сознавал, что делает… После этого я понял, что попал в цель. Джейк Рафано предупредил Простака, чтобы тот вел себя потише и избегал скандалов.

Грингалл кивнул.

– Это был хороший план, – сказал он, – Только из него ничего не вышло.

– Я знаю, – сказал Каллаган. – А что, Ривертон может говорить? Грингалл покачал головой.

– Он без сознания. Они поместили его в больницу в Баллингтоне. Он может очнуться, но может и умереть, не приходя в сознание. Я бы хотел узнать, зачем он явился на яхту. Он должен был понимать, что с Рафано ему не справиться.

– Ну, в том состоянии, в котором он находился, он мог не волноваться, – сказал Каллаган. – Я полагаю, он узнал, что Джейк Рафано собирается смыться. Может быть до него дошло, что из него вытянули восемьдесят тысяч. Ему это не понравилось, и он пошел к Джейку Рафано, вооружившись пистолетом. В свою очередь, его угрозы не понравились Рафано, и тот тоже схватился за пистолет. Но Простаку повезло больше.

– Это был превосходный выстрел, – сказал Грин-галл, – Он с двенадцати ярдов поразил сердце Рафано. Гость встал.

– Спасибо за помощь, Каллаган. – Он взял шляпу.

– Я полагаю, это называется убийством, – сказал Каллаган. Грингалл кивнул и добавил с мрачной улыбкой:

– Убийством без любви…

Опираясь руками на ручки глубокого кресла, Каллаган тяжело встал.