– Это могло быть самозащитой, Грингалл, – сказал он. – Если Простак пришел поговорить с Джейком Рафано, считая, что тот мог убить его, я думаю, любое жюри заявит, что это была самозащита. Откуда вы знаете, что Рафано не стрелял первым? Может быть, Ривертон выстрелил после того, как был ранен?

– Но пока об этом рано говорить. До свидания, Каллаган, – сказал Грингалл, выходя из конторы.

Он вышел из конторы. Каллаган стоял у камина и смотрел на кучу газет, разбросанных у его ног.

***

Каллаган сидел в темном кабинете и смотрел на огонь. Чертовски странно устроена жизнь, думал он. Она зависит буквально от каждого пустяка. Если бы он сделал так, как настаивала в пятницу Торла Ривертон, он бы позвонил ей. Он бы не поехал к ней в отель и не увидел ее пальто из оцелота. Если бы Джимми Уилпинс не страдал бессонницей и спокойно проспал субботнюю ночь, он не видел бы женщины в пальто из оцелота. Дьявольски странно, что Джимми взглянул в окно именно в тот момент, когда на пристани была Торла Ривертон, а не он сам, Слим Каллаган.

Каллаган, который никогда не делал необоснованных заключений, понимал, что там могла быть не Торла Ривертон, а какая-нибудь другая женщина. То, что это была миссис Ривертон, – просто обычная случайность, не больше.

Он встал, включил свет, принес из комнаты Эффи телефонный справочник, разыскал номер С.Д.Селби и позвонил ему. Селби, один из адвокатов Ривертонов, оказался на месте.

– Это очень плохое дело, мистер Селби, – сказал Каллаган. – И, наверное, хорошо, что полковник Ривертон умер, не узнав об этом. Я полагаю, вы были в больнице, когда это случилось.

Селби ответил, что не был там. Он завтра собирается поехать туда. Каллаган еще несколько минут поболтал с ним о пустяках и повесил трубку.

Потом он разыскал телефон больницы, набрал номер и попросил старшую сестру.

– Здравствуйте, – сказал он мрачным голосом. – Я мистер Селби из юридической конторы «Селби, Роке и Уайт». Полковник Ривертон был моим клиентом. Я очень опечален известием о его смерти и могу только надеяться, что его смерть была легкой. В любом случае он должен был радоваться, что миссис Ривертон была с ним.

– Нет, мистер Селби, – ответила женщина. – Это очень печально, но она не могла быть здесь раньше половины первого. Когда я позвонила ей в одиннадцать часов, чтобы сообщить, что врачи считают, что полковник не доживет до утра, она уже покинула Мэнор-Хауз. Мне сказали, что она выехала к нам в больницу. Потом у нее сломалась машина, и она задержалась по дороге. Она прибыла сюда в половине первого, а полковник умер без четверти двенадцать. Такое несчастье.

Вешая трубку, Каллаган улыбался сатанинской улыбкой. Все совпадало. Значит, женщина, которую видел Джимми Уилпинс, была Торла Ривертон…

Он принес из комнаты Эффи карту шоссейных дорог и принялся внимательно изучать ее. Она выехала из Мэнор-Хауз и направилась в Фаллтон, собираясь на «Сан Педро». Она не знала, что старик совсем плох. Она собиралась вернуться с яхты к себе домой обратно. Машину она оставила где-то возле пристани…

Видимо, она оттуда позвонила в Мэнор-Хауз и узнала, что ей звонили из больницы. Ей пришлось мчаться с дьявольской быстротой, пытаясь успеть в больницу до смерти старика, и , возможно, у нее кончился бензин. Она потратила некоторое время на заправку и приехала в больницу в тот момент, когда Каллаган был уже на борту «Сан Педро».

Каллаган опустился в кресло и задумался, перебирая в уме факты. Он начал понимать, что означала разорванная расписка на 22 000 фунтов , которую нашел в малом салоне на яхте.

Он встал, закурил сигарету, набрал номер и попросил к телефону Юстейса Менинуэя. Услышав в трубке знакомый голос, сразу перешел к делу:

– Менинуэй? Хочешь заработать двадцать фунтов?.