– Хорошо сказано, – согласился Каллаган. Он допил виски, достал бумажник и протянул Менинуэю две десятифунтовые бумажки. Тот поспешно убрал их в карман.

– Великолепная и легкая работа, – сказал он, улыбаясь и обнажая свои крепкие зубы.

– Будет еще больше, – сказал Каллаган, закуривая сигарету. – Хочешь получить еще пятьдесят? Менинуэй улыбнулся.

– Еще бы.

– Умный парень, – сказал Каллаган и, перегнувшись через стол, заговорил вполголоса:

– Есть одна особа. Ее зовут Азельда Диксон. Когда-то она была довольно мила. Но сейчас напугана и употребляет наркотики.

Он стряхнул пепел.

– Я хочу, чтобы ты провел с ней вечер. Надо, чтобы я в любой момент знал, что она с тобой и никому не мешает. Я сделаю так, что один мой друг расскажет ей о молодом человеке, который несчастлив в браке и собирается развестись с женой. Я попрошу сказать ей, что у этого парня много денег, чтобы она не отказалась встретиться с ним и поговорить. Это отвлечет ее ненадолго.

Менинуэй широко улыбнулся.

– И этим несчастным женатиком буду я? – спросил он. – И моя задача поговорить с этой Азельдой?

– Верно, – сказал Каллаган. – Это ненадолго. Если я все устрою, то сообщу, где ты можешь с ней встретиться. Приготовь для нее хорошую легенду и позаботься, чтобы она звучала правдиво. Тебе это нетрудно.

– Я к твоим услугам, – сказал Менинуэй. – За полсотни готов рассказать все, что угодно. Жизнь в Мэйфейре не так уж легка в наши дни. Ты сообщишь мне?

– Позвоню, – пообещал сыщик. – Пока!

***

Каллаган направился в итальянское ночное кафе неподалеку от Хэй-стрит. Он заказал чашку кофе и медленно выпил его. Потом прошел к станции метро «Гринпарк» и позвонил в Скотланд-Ярд. Он попросил инспектора Грингалла.

Тот оказался на месте.

– Привет, Грингалл, – сказал Каллаган. – Прошу прощения за беспокойство, но вынужден сделать это. Я сам немного обеспокоен.

– Это плохо, – сказал Грингалл. – Что вас беспокоит, Слим?

– Миссис Ривертон оставила мне записку, – сказал Каллаган, тщательно подбирая слова. – Она сказала, что виделась с вами сегодня и что вы считаете разумным, если я найду ей юридическую фирму, которая более опытна в уголовных делах, чем «Селби, Роке и Уайт». Интересно, что у вас на уме? Я полагал, что это дело для вас ясно и вам не нужно мое вмешательство.

– Понимаю вас, – сказал Грингалл. После паузы он продолжал.

– Мой разговор с миссис Ривертон носил более или менее неофициальный характер, если так можно сказать. Она, естественно, очень обеспокоена. Теперь, после смерти мужа, она чувствует, что должна сделать все возможное для молодого Ривертона. Это понятно, не так ли?

– Конечно, – подтвердил Каллаган, протягивая руку за сигаретами. – Дело в том, что Ривертону лучше, – продолжал Грингалл. – Сегодня его оперировали и извлекли пулю. Хирург считает, что у него есть шансы выжить. Он в сознании, но очень слаб. Думаю, что если бы у вас был хороший юрист, который разбирается в подобных делах, он смог бы помочь и нам, и молодому Ривертону. Вы знаете закон, и вам известно, что мы не можем принимать от подозреваемых лиц никаких заявлений, которые можно вменить им в вину. Но вполне возможно, что молодой Ривертон сам, по собственной воле, решит заговорить. Может, у него была вполне уважительная причина пустить пулю в мерзавца Рафано.