– Ты убила мою семью. Ты не должна была выиграть.

– Если и убила, мне очень – очень жаль, но это была не я. Это был кто то другой.

– До сих пор поверить не могу, что умираю спустя все эти годы планов как добраться до тебя и Пиллара, – он кашляет и захлёбывается.

Я опускаюсь на колени рядом с ним.

– На счет Пиллара, – говорю я, – как вышло, что Палач оказался одним из Четырнадцати, когда как у Пиллара не оказалось двух пальцев, как у всех остальных детей, которых Палач продал в рабство в Грибландии?

– Что ты имеешь в виду?

– Хочу сказать, было похоже будто Пиллар был в рабстве у Палача еще ребенком в Колумбии, – говорю я. – Несмотря на то что вся временная линия пошла к чертям, Палач пытал Пиллара еще ребенком.

– Ты всё поняла неверно.

– Быть может, ты сам лгал и всё выдумал, – мне хочется верить, что Пиллар не так плох. Правда, очень хочется.

– Ты не понимаешь, – глаза Шахматиста закатываются. – Билла встречался с тайным обществом Четырнадцать в местечке под Оксфордом, на кухне. Там работает чокнутый повал по имени Шопен, который то и дело отрубает людям пальцы. Однажды он даже отрубил собственные.

– И?

– Пиллар однажды прознал, что он подслушивает. Была драка. Шопен сбежал, и отрубил Пиллару два пальца.

– Ты ожидаешь, что я поверю в эту историю?

– Я уже ничего не ожидаю, – Шахматист заставил себя открыть глаза. – Ты слишком слепа. Ты так сильно хочешь поверить в том, что Пиллар – хороший человек. Разве ты не видишь?

– Нет, не вижу, – отвечаю я. – Я никогда не видела, чтобы Пиллар желал массового убийства людей. Только монстры вроде тебя то и дело появляются каждую неделю, за чем то подобным.

– Что если я смогу доказать тебе это? – Шахматист хватает меня за руку. Его потребность рассказать мне что то перевесила его слабость от яда, что он только что выпил.

– Что? – он говорит, но я не могу расслышать.

– Назови моё имя, – требует он.

– Прошу прощения?

– Назови моё имя, Алиса.

– Ладно, если такова твоя последняя просьба. Ты – Шахматист.

– Не это имя. – Его хватка становится крепче. – Моё настоящее имя.

– А, это. Твоё русское имя, – я пытаюсь выговорить его. – Как же его? Ах, да, тебя зовут Возжик Столб.

– Ты не понимаешь, что означает моё имя?

– Не очень хороша в русском.

– Возжик – довольно грубая русская интерпретация имени Картер на английском, – начинает он, и мир снова начинается вращаться. – Столб означает..

– Пиллар, – заканчивая я за него. – Ты один из Четырнадцати.

– Да, – подмигивает Шахматист. Он намерен сказать мне всё. – Поэтому я сказал тебе, что я так уверен в том, что он умирает. Я разбил свою душу на две части при помощи Чешира. Он преследует другую часть, в Лондоне, не зная о моем существовании.

Несмотря на весь свой шок, я вынуждена сообщить Шахматисту плохие новости.

– Мне жаль, но ты точно недооценил Пиллара, – говорю я ему. – Думаешь, он не знает кто ты такой? Пиллар всё это спланировал. Поэтому он уехал в Лондон, бросив меня, чтобы я убила тебя здесь.

В умирающем взгляде Шахматиста загорается огонь, он шокирован услышав, насколько Пиллар гениален, что ему удалось провести его, меня и весь мир. Я была также шокирована, как и он сам, связав все узелки в одну картину. Кто этот человек по имени Картер Пиллар и зачем он делает всё это?

– Что ты хочешь мне сказать? – говорит Шахматист.

– Я лишь хочу сказать, что тот кто сыграл с Богом в шахматы и выиграл – не ты, это был Пиллар, – как только я произнесла это, я поняла, что больше не знаю что думать о Пилларе.