— Ты сегодня сияешь, — левхойт приподнял ее подбородок, и мягко обвел большим пальцем смеющиеся губы. — Улыбаешься.

— У меня хорошее настроение, — рабыня слегка отстранилась, избегая прикосновения. — Вы не сердитесь?

— Когда ты такая, я готов простить все, — Рорк улыбнулся. — Придешь сегодня в общий зал?

— Да, — кивнула она, не уточняя, что придет всего на минутку — поспешно положит себе еды — и сразу же сбежит.

«Конечно, куда нам — гневить господина», — насмешничал вредный голосок.

— Хорошо, — правитель снова хотел дотронуться до лица собеседницы, но та избежала прикосновения, сделав вид, что стряхивает воду с плаща.

— Сегодня будет особенный вечер, — громко сказал Рорк и вышел.

В его голосе звучало… обещание.

Пользуясь тем, что капюшон скрывает лицо, строптивая невольница скривилась, передразнивая господина. Чтоб его! Все же придется гневить самоуверенного сердцееда. А так не хочется! Пользуясь тем, что Наставника о чем-то спросили, и он перестал сверлить ее свирепым взглядом, рабыня сбросила кожаную накидку и побежала на песок.

Нат, увидев ее прическу, споткнулась, и пропустила удар. Вилора ахнула, и прикрыла рот руками. Лирина-Леарна насмешливо присвистнула, чем привлекла внимание Наставника. Тот обернулся и… замер, а в желтых глазах полыхнула такая ярость, что Кассандра лишь невероятным усилием воли удержалась на ногах и не бухнулась на колени.

— Кто отрезал тебе волосы? — негромко, но так, что рабыню продрало до костей, спросил он.

«Я свободна!»

— Сама, — мятежная невольница вздернула подбородок, но тело изнутри било крупной дрожью.

Да кому какая разница, насколько длинные у нее волосы? Что в этом такого? Почему он так разъярился?

— Кто позволил? — в ровном голосе слышалось рычание.

— Никто. Это… мое решение.

— После тренировки пойдешь к ангелу, чтобы восстановил. Фрэйно проводит, — четко сказал демон и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Девушка закусила губу, сдерживая всхлип. Вот и все… Внезапный отчаянный бунт растворился в одном властном приказе. Опять она будет терпеть рывки и унижения. Вся твоя свобода, милая — пустое место. Пойдешь к ангелу, потом останешься в большом зале, и ляжешь в постель к господину Рорку — так поступают хорошие рабыни. Кэсс передернулась.

— Нет.

— Что? — Амон замер и обернулся.

— Нет. Это мои волосы, и я решаю, какой они будут длины.

На Поприще воцарилась поистине мертвая тишина.

— Ты. Ничего. Не. Решаешь, — раздельно произнес Наставник, чеканя каждое слово. — Я говорю — ты делаешь.

Внутри непокорной невольницы закипала ярость. Свирепое, огненное исступление.

— Ты. Мне. Не. Хозяин, — ответила она. И голос звенел.

— Пошли вон, — коротко бросил демон претенденткам, которые испуганно жались вдоль каменных стен арены.

Девушек не пришлось просить дважды — сталкиваясь, налетая друг на друга, они устремились к дверям, оставив несчастную смутьянку на растерзание затаившемуся от ярости Зверю.