– Не стоит беспокойства, – любезно сказал я:

– Я просто так спросил, меня эта квартира совершенно не интересует… Я соврал.

14

Так получилось, что мы одновременно подъехали к «Комете» – Гарик на своем «жигуленке» и я на «Шевроле».

– У тебя шею продуло? – поинтересовался я. – Что ты так скрючился?

«Шевроле» никогда не видел? Или меня не видел?

– И «Шевроле» я видел, – произнес Гарик, продолжая пристально рассматривать мое новое транспортное средство. – И тебя видел. Но по отдельности. А вот что вы можете вместе мирно сосуществовать – такое мне даже и не снилось.

– Уровень жизни россиян растет, – сообщил я. – А у некоторых россиян он растет со страшной силой.

– Понял, – Гарик кое‑как выпрямился. – Ты случайно не будешь сейчас вытаскивать из багажника фотомодель с ногами от подмышек, двоих телохранителей и чемодан долларов на мелкие расходы?

– В следующий раз, – пообещал я. И мы вошли в «Комету». Гарик каждые пять минут тревожно спрашивал, не боюсь ли я оставлять «Шевроле» на улице и не лучше ли будет втащить машину внутрь ресторана. Я тщательно пережевывал куриное мясо и улыбался.

– Один серьезный вопрос, – сказал Гарик, когда дело дошло до кофе с коньяком. – Это не подарок Гиви Хромого?

– Нет, – с сожалением ответил я.

– Продолжаем разговор, – кивнул Гарик. – Значит, Хромой поделился с тобой только информацией?

– Сначала он меня обыскал. Думал, что я приперся с диктофоном.

– Нашел?

– Нет.

– Молодец, хорошо спрятал.

– Я был без диктофона, – сказал: я. Гарик печально посмотрел на меня и залпом выпил чашку кофе. Я продолжил:

– Сам Гиви мне ничего практически не сказал. Он стал говорить, что никакого Филина не знает…

– Все‑таки Филин, – довольно улыбнулся Гарик. – Мне не послышалось.

… и в глаза никогда не видел, и никаких поручений не давал, но Хромой свел меня с одним типом по кличке Борода…

… – Знаю такого, – кивнул Гарик.

… а тот мне и раскрыл глазки на Филина.

– А я‑то думаю: что у Кости с глазами? Ну, теперь подробнее, – попросил Гарик.

Я выполнил его просьбу и пересказал всю беседу с Бородой, стараясь не упускать ни одной детали.

Гарик размеренно кивал головой, и в какой‑то момент мне показалось, что он вот‑вот уснет. Именно что показалось. Когда я закончил, Гарик прищурился, посмотрел в дальний конец зала и значительно произнес:

– Вот это я называю появлением перспективы. Теперь мы выцепим Филина, и я сниму с него скальп.

– В прошлый раз ты хотел всего лишь выбить ему передние зубы, – напомнил я.

– Запросы россиян постоянно растут, – ответил Гарик.

– Мне это напоминает дележ шкуры неубитого медведя.

– Мне тоже, – согласился Гарик. – Не знаю, как ты, я сейчас немедленно поеду домой. Готовить план оперативных мероприятий. Завтра с утра – к шефу, он утвердит, и закрутится колесо…

Я не сказал Гарику, какие у меня планы на поздний вечер и ночь. Я промолчал. Иначе мне пришлось бы соврать, а я не могу врать на каждом шагу.

Не то чтобы физически не могу, просто надоедает.

15

В половине девятого я испытал легкое чувство обиды:

– приемщик на платной стоянке остался совершенно равнодушен к моему «Шевроле», не выказав не то что восторга, но и даже какого‑то очевидного уважения к владельцу столь достойной машины.