– Понятно, – сказал я. – В твоих интересах, чтобы у меня ничего не вышло.

– Объективно так, – согласился Серега, – А вообще… Черт его знает, в чем мой интерес. Вроде и правду узнать надо, и работу терять неохота. А чтобы одновременно, чтобы и одно, и второе… Так, наверное, не бывает.

– Как правило, не бывает, – согласился я.

– Вот и я про то, – Серега с силой хлопнул дверцей, выбираясь из «Шевроле», и зашагал под дождем, на ходу накидывая на голову капюшон. Еще один разочарованный молодой человек. Такой, каким когда‑то был я. Что ж, вот они, прелести зрелого возраста, – все шишки, которые набиваются при накоплении жизненного опыта, получены. Все иллюзии рассыпались, как башни из детских кубиков. Боль разочарований – это уже пройденный этап. Пройденный, но не забытый.

Я включил зажигание и медленно поехал в направлении центра Города. К сожалению, предоставленный мне «Шевроле» не был снабжен сотовым телефоном, и чтобы связаться с кем‑то, мне приходилось искать исправный телефон‑автомат, вылезать из машины, покупать в газетном киоске жетон и дозваниваться сквозь помехи, разговаривать, вдавливая трубку в одно ухо и закрывая ладонью другое, чтобы защититься от уличного шума. То еще удовольствие. Сначала я позвонил Гарику на работу.

– Ну, – доброжелательно буркнул Гарик в трубку. И что еще ты хочешь мне сказать?

– У тебя случайно нет знакомых в городском управлении ФСБ?

Гарик на некоторое время даже потерял дар речи. Потом собрался с силами и сказал:

– А уж туда‑то зачем тебя понесло?

– То маленькое расследование, о котором я говорил. Это касается одного мужика, который до девяносто шестого года работал в ФСБ. Его сбило машиной.

Я хочу узнать, чем он занимался в ФСБ и за что был уволен.

– Мало ли что ты хочешь… – проворчал Гарик. – Как фамилия этого мужика?

– Леонов Павел Александрович.

– Понятно, попробую что‑нибудь выяснить, но ты особо не обольщайся. Это все? Я могу идти работать?

– Одно маленькое замечание напоследок. Сегодня утром я беседовал с Гиви Хромым. По поводу человека на букву Ф.

– Да? – оживился Гарик. – Ну и что он тебе сказал? Не тяни!

– Он сказал, – медленно проговорил я, представляя напряженное лицо Гарика. – Он сказал все, что нужно.

– Черт! Говори конкретнее!! Что он сказал?

– Все, что я хотел знать, – сказал я и повесил трубку на рычаг. Гарик как‑то сказал, что иногда у него возникает желание меня убить. Вероятно, сейчас оно снова возникло. Однако Гарик так часто отчитывал меня за последние дни, что я просто был обязан поквитаться. Пять минут бессильного бешенства на другом конце провода – это бывает полезно. Я собирался перезвонить Гарику через пять‑шесть минут, а пока занялся другими номерами.

Установив второй жетон в прорезь телефона‑автомата, я вынул из кармана листок плотной бумаги, переданной от имени Ольги Петровны. Булгарин и Калягин. Начнем в алфавитном порядке.

Я набрал шесть цифр, но телефон Олега Булгарина был занят. Пожав плечами, я перешел ко второму номеру. Калягин С. Орлова даже не потрудилась указать имя – Сергей? Станислав? Святослав? Хотя она могла и не знать его имени. Просто переписала из старой записной книжки.

В трубке щелкнуло, раздался какой‑то не совсем понятный, но явно произнесенный человеком звук, и я торопливо протолкнул жетон в щель.