– Пока я здесь, можете даже не мечтать о том, чтобы тронуть ее.

Я сделал шаг ему навстречу.

Лицо Чжао Шоужэня вдруг исказилось странной улыбкой:

– Господин Хань, я повторяю еще раз: пожалуйста, уйдите с дороги.

– Не уйду. – Глядя в испуганные глаза Чжу Лисинь, я стал крайне решителен.

Чжао Шоужэнь понял, что я не собираюсь идти на попятную; его глаза вспыхнули, и он бросился на меня. Я присел в надежде уклониться от его атаки, однако реакция Чжао Шоужэня была такой быстрой, что он заметил мой маневр, моментально перестроился и перехватил мое запястье, а затем сшиб меня с ног подсечкой. Чэнь Цзюэ потом вспоминал, что все длилось секунд десять, но по моим ощущениям прошло несколько минут. Он повалил меня на пол, прижал мою левую руку коленом, а правую заломил. Я был не в силах пошевелить и пальцем, словно мышка в когтях кошки. Еще минуту назад я собирался яростно защищать Чжу Лисинь, а теперь понимал, насколько это было нелепо. В общем, я переоценил свои силы.

Чжэн Сюэхун попытался оттолкнуть Чжао Шоужэня, но его попытка не увенчалась успехом, и он разразился бранью. Чжао Шоужэнь притворился, что ничего не слышит, и потянулся за наручниками на поясе. И тогда, хоть я и был прижат к полу, смог отчетливо увидеть, как переменилось его лицо. Сперва он сверлил меня взглядом, а потом вдруг побледнел как полотно и, рассвирепев, обернулся. Потому что он обнаружил, что наручников на поясе не было!

В тот момент, когда он повернулся, Чэнь Цзюэ нанес ему удар ногой в голову. Со стороны тот выглядел не очень сильным, но Чжао Шоужэнь свалился на меня, как поломанная кукла. Я стремительно перевернулся, сбросил его с себя и придавил к полу.

– Он без сознания, отпусти, – спокойно сказал Чэнь Цзюэ.

Сказав это, он достал украденные у Чжао Шоужэня наручники и надел их на него. После этого пошарил у него в карманах в поисках ключа и, отыскав его, открыл замок в наручниках Чжу Цзяньпина. Побывав в такой опасности, тот был очень признателен моему другу и сказал, что после того, как завтра покинет Обсидиановый особняк, хорошо отблагодарит его. Чэнь Цзюэ нетерпеливо отмахнулся. Вот так в одно мгновение свара была окончена.

Чэнь Цзюэ потом признался мне, что, если б это был честный бой один на один, он не смог бы одолеть Чжао Шоужэня. Он целился ему в ухо и вложил в удар достаточно силы. Удар в место, где сосредоточены кровеносные сосуды и нервы, может нокаутировать человека. Если двинуть в область уха, можно выбить из противника сознание.

Как он и ожидал, оглушенный Чжао Шоужэнь потихоньку начал приходить в себя через пару минут. Он тут же попытался вырваться, но после нескольких безуспешных попыток сдался. Офицер полиции лучше всех остальных понимал, что такое наручники. Как плоть и кровь могут быть крепче стали? Придя в отчаяние, Чжао Шоужэнь начал смеяться сквозь слезы. Он оказался в безвыходном положении.

– Нас всех убьют, как и двадцать лет назад… – принялся бессвязно бормотать он.

– Рот закрой! Хороша у нас полиция… Хочешь верь, хочешь нет, но я тебя запинаю до смерти!

Потирая синяки на лице, Чжу Цзяньпин выступил вперед, чтобы нанести ответный удар обессиленному Чжао Шоужэню, но я ему помешал.

Видя, как обращаются с ее старым другом, Ван Фанъи почувствовала сострадание и обратилась к Чэнь Цзюэ:

– Если мы возьмем с него обещание не буянить, можно ли будет отпустить его?

Чжу Лисинь тут же поддакнула ей:

– Да, нападение на полицейского сулит нам большие проблемы. Хань Цзинь, я правильно говорю?

Хоть я мог привести тысячу и одну причину, почему этого делать не стоит, один только ее взгляд заставил меня упрашивать Чэнь Цзюэ.

– Я отпущу его чуть позже, – ответил мой друг. – Когда скажу то, что хочу сказать.

Он был предельно серьезен и не собирался шутить.