|
Конечно, споров и разногласий было хоть пруд пруди, но тем утром шумная толпа сошлась в одном — если в Аризоне кто-то и способен выследить кровавого язычника, так это Фрэнк Макквити по прозвищу Оленья Кожа. В отличие от шерифа Оленья Кожа застрелил, зарезал и придушил не одного человека, причем находясь по обе стороны закона. Фрэнк начал свою блестящую карьеру в качестве помощника знаменитого Уайатта Эрпа, в пору расцвета Тумстоуна, в начале восьмидесятых годов, задолго до того, как Уайатт стал национальным героем Америки. Фрэнк служил у Эрпа вышибалой и барменом в салуне «Ориентал», одном из самых шикарных на Западе. Уайатт был харизматичным сукиным сыном — Фрэнк не мог не восхищаться его энергией и безжалостным честолюбием, и, когда Эрпы[15] прибрали к рукам все прибыльные дела в Тумстоуне, Фрэнк тоже обрел достаток и определенную известность. Правда, для человека, который зарабатывал себе на жизнь таким способом, Фрэнк имел странное обыкновение, когда дело доходило до убийств, исходить из своих представлений о том, что правильно, а что нет, и такой подход привел к разрыву с Эрпами из-за отказа участвовать в расправе над кланом Клэнтонов, шайкой конокрадов-недоумков, любивших бахвалиться своими делишками. После того как Уайатт сумел представить бесчестную засаду в Окэй-Коррале как триумф справедливости, Фрэнк отправился на север, где укрепил свою репутацию, участвуя в качестве армейского разведчика в кампаниях против вождя апачей Джеронимо. Его прозвище пошло от излюбленной желтой куртки из оленьей кожи, которую он пристрастился носить. А газетчики писали о нем, будто Фрэнк Оленья Кожа выследит и настигнет человека за сотню миль по самой дикой местности или попадет пулей в глаз гремучей змее. За исключением того времени, когда он пребывал в запое, Фрэнк Макквити вполне мог именоваться джентльменом. К сожалению, он был пьян в ту ночь в 1889 году, когда столкнул свою возлюбленную Молли Фэншоу с балкона универмага «Уайтли» в деловом центре Тумстоуна. Фрэнк в тот раз так здорово набрался, что не мог даже вспомнить, из-за чего вспыхнула ссора. Молли наверняка спровоцировала его чем-то, выходящим за пределы человеческого терпения, но, как бы то ни было, он убил единственную женщину, которую любил, на глазах у множества людей. Фрэнк не отпирался, сразу признал свою вину, достойно выслушал приговор о пожизненном заключении и последние пять лет являлся образцовым заключенным. И с того дня, как Молли перелетела через перила, он не брал в рот ни капли. Сокамерники и охранники были без ума от Фрэнка, от его учтивых манер и чувства собственного достоинства, несмотря на пожизненный срок, большую часть которого он отбывал в лазарете, помогая тюремным врачам. Во время эпидемии холеры 1892 года Макквити, рискуя заразиться, проводил бессонные ночи в холерных бараках, облегчая страдания больных. Куртка Фрэнка из оленьей кожи, висевшая в стеклянной витрине, оставалась одной из главных достопримечательностей, которые показывали публике, когда, за двадцать пять центов с каждого желающего, проводили экскурсии по тюрьме. Почти каждый день охранникам у ворот приходилось разворачивать какую-нибудь впечатлительную юную голубку, которая приходила, чтобы хоть одним глазком посмотреть на Фрэнка, прогуливающегося во дворе, раз уж суровый закон разбивает ее сердце, не позволяя остаться с ним наедине. Правда, Макквити всегда отвечал на их письма, деликатно намекая на то, что да, скорее всего, им не суждено встретиться, но, может быть, письмо к губернатору, выражающее сочувствие к нему со стороны такой замечательной женщины или какого-нибудь знакомого ей влиятельного человека, убедит власть пересмотреть меру его наказания и превратит их встречу в реальность. Прошений таких губернатору подавалось немало. |
