«Будет сделано, капитан!»

Коротко и ясно. Какая‑то из старушек обратила на меня внимание и звякнула в отделение. Теперь доказывай, что ты не верблюд!

– Документов у меня с собой нет… – начал я.

– В таком случае придется пройти со мной, – бесстрастно произнес Стоеросов.

– А, собственно, зачем? – сделал я слабую попытку избежать объяснений в милиции.

– На предмет установления вашей личности, – так же бесстрастно ответил сержант.

– Ну что же, идемте, – пожал я плечами, поняв, что уговоры бесполезны.

Отделение милиции располагалось поблизости. Стоеросов привел меня в комнату дежурного и легонько подтолкнул навстречу сурового вида капитану, который отчаянно дымил «Примой».

– Вот он, голубчик. Документы предъявить отказался, – доложил сержант.

– Вот как? – сузил глаза капитан.

– Не отказался, просто у меня их нет.

– Вы что, бомж?

– Почему бомж? Я коренной москвич…

Я рассказал, кто я, где живу, чем занимаюсь. Капитан выплюнул окурок «Примы» на пол и принялся звонить куда‑то. Долго что‑то выяснял и наконец, слегка разочарованный, объявил:

– Мы установили вашу личность, товарищ Нерусский. Вы именно тот, за кого себя выдаете.

– Спасибо. Я в этом нисколько не сомневался. Рад услышать это лишний раз, тем более из ваших уст. Мне можно идти?

– Минуточку! – Капитан достал очередную, сигарету из лежащей на столе пачки. – Один вопрос. Что вы делали у пятого подъезда дома тридцать три по Мурановской улице?

Я пожал плечами.

– Ничего. Просто стоял. Ничего не делал.

– Просто стоял и ничего не делал, – повторил капитан. – Несколько странное времяпрепровождение, вы не находите?

– Надеюсь, уголовной ответственности за это я нести не обязан?

– За это – нет. – Капитан сделал ударение на первых словах. – Возможно, за вами есть кое‑что еще.

– Бесспорно. Конечно, есть! Иначе и быть не может.

– Так рассказывайте. Сами рассказывайте!

– Рассказывать что? Обо всем, что со мной было со дня рождения?

Я знал: капитан поймет, что я над ним издеваюсь. И он понял. Не слишком рано, но и не чересчур поздно.

– Вы что, смеетесь надо мной?! Отвечайте, что вы делали у дома, где две недели назад произошло убийство?

– Послушайте, капитан, – я решил впредь говорить только серьезно, – если хотите получить информацию обо мне, позвоните следователю Пронину в МУР. Он вам все объяснит. Сергей Тимофеевич как раз ведет дело об убийстве Паукова.

– Знаю, – буркнул капитан, остывая. Он набрал номер Уголовного розыска.

– Следователь Пронин? Здравствуйте, товарищ майор. Это капитан Матерый из триста двадцатого. Да, да, того самого… У меня вот какое дело. Ко мне поступил один подозрительный субъект. Утверждает, что знаком с вами, мол, работает в контакте с органами… Некто Нерусский Николай Николаевич… Что? Первый раз слышите? – Губы капитана скривились в ухмылке. – Я, собственно, так и думал…

Ну и свинья же этот майор! Чего‑чего, а такого я от него не ожидал.

Я подскочил к столу, выхватил у капитана трубку и крикнул:

– Послушайте, вы, слуга закона! Или вы перестанете валять дурака, или я доведу дело до конца сам, без вашего участия! Я сумею это сделать, вы знаете. Кое‑что я уже раскопал.

Через несколько секунд в трубке раздался чуть ли не радостный голос этого хамелеона:

– Ах, это вы, коллега? Рад вас слышать! Я, знаете ли, не сразу понял… Слышимость никудышная.