Напугать же шута Ушаков не смог и потому далее возиться с ним не пожелал. Пусть сам Остерман решает, как с ним быть….

***

Год 1740, ноябрь, 17-го дня. Санкт-Петербург.

Генерал Ушаков у Остермана.

Начальник тайной канцелярии нашел вице-канцлера Остермана у Анны Леопольдовны. Тот теперь часто посещал правительницу и постоянно чернил Миниха. Говорил, что де ведет фельдмаршал империю к гибели и без него, без Остермана, все рухнет. Анна Леопольдовна его слушала, но Миниха боялась, и делать ничего против фельдмаршала не желала.

Ушаков кивнул Остерману и тот подошел к нему.

– Андрей Иванович? Вы здесь? – спросил Остерман.

– Пришлось прийти. Хотя я не желаю дабы Миних увидел меня с вами. Он все же теперь первый министр.

– Фельдмаршала здесь нет.

– Но ему могут донести.

– Что вы хотите, генерал?

– Я шута по вашему приказу арестовал. И в Шлиссельбург его отправил. Но на кой он вам сдался, не могу понять?

– Сей шут у нас не беден. Да и Бирону он друг. А Бирон под судом. Сколь денег в дому его нашли? – спросил Остерман.

– Рублей сто не более. Он мне на допросе сказал, что все деньги его в банках европейских пребывают. У Либмана надобно деньги спрашивать.

– Умен больно, генерал. У Либмана, – махнул рукой Остерман. – Либман банкир и все деньги его не здесь. И нам их не взять. Это тебе не Россия. Сей еврей хитер, и отпускать его придется. А шут в Шлиссельбурге?

– Да.

– Пусть посидит в каземате сыром рядом со своим герцогом. Он мне все отдаст. Сам. У него не менее ста тыщ имеется. А там посмотрим, что с ним делать.

Остермана сейчас больше волновал не шут, и даже не его хозяин Бирон. Его волновал фельдмаршал Миних. С остальными он сумет посчитаться потом…

***

Год 1740, ноябрь, 18-го дня. Санкт-Петербург.

Миних за работой.

Фельдмаршал забрал себе власть не только над армией, но и все дела иностранные. Он с солдатский прямолинейностью разговаривал с дипломатами, и стучал кулаком по столу. Послу Венскому он заявил:

– Ваш император Карл VI умер. У власти дочь его Мария-Трезия. И в России вы перемены наблюдаете. Я вам более не пособник! Хватит Остермановщины!

– Что вы хотите сказать, фельдмаршал? – австрийский посол побледнел как полотно.

– Токмо то, что Россия более ваши проблемы решать не станет! Мало вы нас передавали? Вы у меня победу над турками украли! Я мог бы и Константинополь занять! А Австрия предала меня тогда! И того я вам не забуду!

– Это значит разрыв отношений с моей императрицей? – спросил посол. – Разрыв между Петербургом и Веной?

– Про то я вам скажу позже! А пока ждите!

– Господин Миних! Я посол Австрии. И представляю сейчас не себя лично!

– Про сие я не позабыл! Но и вы помните, что политикой империи Российской правит более не Остерман. Так и скажите своей императрице!

Миних указал послу Австрии на двери….

***

Посол отправился к Остерману, но вице-канцлер и новоиспеченный генерал-адмирал, только руками развел. Его от дел иностранных отрешили.

– Но моей императрице нужна ваша помощь как никогда, граф. Вы ведь знаете, что за обстановка сложилась. Над Веной нависли тучи! Молодой король Пруссии готовит войну!

– Но что я могу сделать? Вы подумайте сами. Миних забрал себе всю власть! И я принимаю меры, дабы отстранить эту грубую скотину ольденбургскую от управления делами империи Российской. Но пока у меня ничего не получается. Анна Леопольдовна его боится.