|
По указанному адресу они обнаружили раненого, который сообщил, что он Альф Сикстен Матссон, журналист, проживает в Стокгольме по адресу: Флеминггатан, тридцать четыре. Матссон показал, что на него напал и ударил ножом Бенгт Эйлерт Йёнсон, журналист, проживающий в Мальмё по адресу: Свеагатан, двадцать шесть. У Матссона была рваная рана пяти сантиметров в длину на левой руке, и полицейские Кристианссон и Квант доставили его с целью оказания медицинской помощи в амбулаторию муниципальной больницы. Бенгта Эйлерта Иёнсона задержали и доставили в криминальную полицию Мальмё полицейские Элофссон и Борглюнд, которых позвали на помощь полицейские Кристианссон и Квант. Оба находились под действием алкоголя.
– Кристианссон и Квант? Баклунд укоризненно посмотрел на Колльберга и продолжил: – После оказания медицинской помощи в амбулатории муниципальной больницы Матссона также доставивили в криминальную полицию в Мальмё с целью получения свидетельских показаний. Матссон показал о себе, что он родился пятого августа одна тысяча девятьсот тридцать третьего года в Мёльндале и что он постоянно проживает… – Момент, – остановил его Мартин Бек. – Нам не нужны такие подробности. – Гм. Должен сказать, что человеку трудно составите себе ясное представление, если он не будет знать всего. – А этот протокол дает ясное представление? – На этот вопрос я могу ответить: и да и нет. Показания противоречат друг другу. По времени тоже не все сходится. Показания очень неуверенные. Именно поэтому прокурор решил не вносить иск. – Кто допрашивал Матссона? – Я. Я допрашивал его лично и очень подробно. – Он был пьян? Баклунд полистал протокол. – Секундочку. Ага, нашел. Он признался, что употреблял алкоголь, но утверждал, что не имеет привычки напиваться сверх меры. – Как он вел себя? – Об этом у меня здесь ничего не написано. Но Кристианссон сообщил, что – секундочку, ага, вот – что он неуверенно стоял на ногах, что он говорил спокойно, но время от времени у него заплетался язык. Мартин Бек сдался. Колльберг оказался упрямее. – Как он выглядел? – Об этом в протоколе ничего не написано. Но я припоминаю, что он был одет аккуратно. – А каким образом он получил рану? – Должен сказать, что весьма трудно составить себе ясное представление о том, как, собственно, это произошло. Показания очень противоречивы. Если не ошибаюсь – да, вот, пожалуйста – Матссон показал, что его ранили около полуночи. Йёнсон же сообщил, что это произошло после часа ночи. Было ужасно трудно объяснить подобное несоответствие. – Но тот, другой, вообще напал на него или нет? – Вот показания Иёнсона. Бенгт Эйлерт Иёнсон показывает, что Матссона, с которым он познакомился при выполнении служебных заданий, знает почти три года и что случайно встретил его пятого января утром. Матссон жил в гостинице «Савой» и, поскольку он был один, Йёнсон пригласил его к себе на ужин в… – Хорошо, хорошо. А что он говорил об этом нападении? Баклунд начинал немного раздражаться. Он перелистал несколько страниц вперед. – Йёнсон отрицает, что намеренно напал на него; он признает, что около одного часа пятнадцати минут толкнул Матссона, в результате чего тот упал и порезал себе руку бокалом, который держал в ней. – Но ведь он пырнул его ножом? – Ну да, об этом в протоколе говорится чуть раньше. Сейчас я посмотрю. Ага, вот. Матссон сообщает, что незадолго до полуночи подрался с Бенгтом Йёнсоном и во время этой драки тот пырнул его ножом, который, как полагает, он до этого видел в квартире Иёнсона. Вот видите! До полуночи! В час пятнадцать! Это разница в один час и двадцать минут! Здесь также имеется заключение врача из муниципальной больницы. |
