– Да, но в них я уравниваюсь с вашим сиятельством в преступничестве.

– Как? что такое?

– Спички запрещено законом зажигать!

– Как?.. что?.. Князь покосился на портьеру и как бы ждал оттуда спасения.

– Да-с, точно так, – продолжал со вздохом лекарь. – Вы, ваше сиятельство, пятнадцать раз изволили нарушить закон.

– Так чем же я буду зажигать? – вскричал князь.

– Бандерольные спички, ваше сиятельство, узаконены, а все другие запрещены, а вы изволите видеть (он поднял коробочек и прочитал по-польски) «Zapalki Poltaka w Wiedniu»[1 - Спички Полтака в Вене (польск.)] – запрещенное, ваше сиятельство.

Князь засопел и опять на портьеру.

– Где же это, стало быть, эти того… дозволенные спички?

– Не знаю, ваше сиятельство, – отвечает лекарь, – и… никто не знает.

– Вы врете! Князь в нетерпении обернулся опять к портьере и воззвал:

– Пожалуйте, пожалуйте… Нечего там скрываться. Извольте мне объяснить, где можно достать дозволенных законом спичек?

– Не знаю, ваше сиятельство, – отвечал правитель.

– А, вы не знаете! Вы не знаете! А в таком разе я, стало быть, не делаю никакого преступления, потому что я и закона-то этого не знал.

– Извините, ваше сиятельство, но неведением закона отговариваться запрещено, – кротко заметил язвительный лекарь.

– Да, что это за черт меня преследует! – вскрикнул князь и, обратясь к правителю, добавил: – запрещено?

– Запрещено-с.

– Куда же, ваше сиятельство, мне идти брать себе законные средства к жизни? – смиренно вопросил лекарь.

Князь сопнул, собственными руками завернул к порогу и лекаря, и правителя и вместо напутствия сказал им:

– Убирайтесь вы, стало быть, к черту… если это не запрещено.

Кроме взяток, которые запрещались и которых невозможно было не брать, как равно невозможно было обходиться и без запрещенных спичек, разновременно, кажется, все было запрещено. Запрещалось, например, представлять к награде орденами не имеющих пряжки, но дозволялось обходить это запрещение; запрещалось ремонтерам полевой пешей артиллерии платить дороже 50 руб. за лошадь, а выдавалось по сту рублей на коня; одно время студентам запрещалось не только ходить в фуражках, но даже иметь их; запрещалось офицерам носить калоши и фуражки, а писарям запрещалось ездить на дрожках. Эпоха эта даже воспета Пушкиным в стихах:

         «Когда в столице нет царя,

         Там беспорядкам нет уж меры:

         На дрожках ездят писаря,

         В фуражках ходят офицеры».

Запрещалась ловля рыбы на крючки; запрещалась продажа водки, вина и пива в торговых банях, где все это вечно продавалось и продается; запрещались и по днесь запрещены дома терпимости, и есть суровые законы, по коим следует карать содержательниц этих домов, но есть и административные правила и для самих этих содержательниц, и для женщин, промышляющих своим телом; запрещалось помещикам заставлять крестьян работать более трех дней в неделю, и не соблюдалось это нигде, кроме западного края; запрещалось крестьянам работать на себя по воскресеньям и табельным дням, соблюдение чего было вовсе невозможно, ибо, во-первых, крестьяне, заморенные целую неделю на барщине, умерли бы с голода, не работая на себя в воскресенье, и, во-вторых, табельных дней крестьяне и не знают; запрещалось в России ездить с колокольчиком, а в нынешнем привислянском крае запрещалось ездить без колокольчика; запрещалось ношение усов во флоте, в пехоте и в тяжелой кавалерии; запрещалось дворянам и чиновникам носить «круглые бакенбарды»; запрещалось монаху иметь в келье письменные принадлежности, «дабы он не писал ябед»; запрещалось двум юнкерам останавливаться и разговаривать, «понеже (слова указа) два фендрика ничего путного друг другу сообщить не могут»; запрещалось иметь богословские споры без ведома полиции; запрещалось разъяснять в книге, как надо «печь пироги в вольном духе»; запрещалось семинаристам «иметь одежду вкратце» (т.