Вскоре после крымской войны в Петербург приехал один известный английский инженер Б-лей. Как человек любознательный, он купил себе указатель и бегал с ним повсюду, все сравнивая с описанием и делая обо всем свои заметки.

Таким образом, обходя известный «мраморный дворец», он заметил, что в строении этого дворца гораздо более участвует гранит, чем мрамор. Это его смутило. Англичанин заподозрил, что в его гиде непременно опечатка, что дворец, вероятно, называется «гранитный», а не «мраморный». Он рассердился, переменил гид, но и в другом опять стоит дворец «мраморный». Турист окончательно впал в недоумение; он обращался и к книгам, и к людям за разъяснением затрудняющего его противоречия и нигде не находил этого разъяснения.

– Почему же вы не называете этого дворца гранитным? – спросил он, наконец, одного администратора, а администратор, которому англичанин надоел своими докуками, отвечал ему:

– Нельзя этого.

– Но почему же нельзя? – добивался англичанин.

– А потому, что это уже так называется, – сказал ему, чтобы отвязаться, администратор.

Англичанин не успокоился.

Но вот проходит еще неделя, и вдруг в конце апреля на Марсовом поле собираются войска.

– Что это такое? – спрашивает англичанин.

Ему отвечают, что это, мол, у нас майский парад.

Тот опять взбеленился.

– Как, – говорит, – майский парад, когда у вас теперь апрель?

– Да уж так, – отвечают, – майский это называется.

– Но почему же он не называется апрельским?

– А так, – не называется.

Англичанин опять за справками к знакомому администратору.

– Зачем, говорит, вы этот парад зовете майским, а не апрельским?

– Так следует, – ответил ему администратор.

– И дворец так следует?

– Следует.

– И парад так следует?

– Следует. Англичанин ушел и записал в своем гиде: «Мраморный дворец называется потому, что он из гранита, а майский парад потому, что он бывает в апреле».

Но успокоиться этим бедный Джон Буль тоже не мог: нарушение логики его так и жгло, и вот он отправляется в одну редакцию, где работал один из его земляков.

– Скажите мне, сэр, Бога ради, – отнесся он к соотечественнику, – скажите мне, Бога ради, по совести, как честный человек: отчего мне не хотят объяснить, почему гранитный дворец называется мраморным, а апрельский парад майским? Успокойте меня! Мой мозг горит от того, что я не добьюсь разгадки!

Обруселый англичанин понял своего земляка и нашелся, как помочь его горю.

– Извольте, сэр, извольте, – я вас успокою, – отвечал он.

– Бога ради!

– Извольте, сэр, извольте, – только отойдемте подальше от этих людей (он указал ему на сидевших в той же комнате других сотрудников).

– Охотно, сэр, отойдемте. Они удалились.

– Это, сэр, – начал обруселый англичанин, склоняясь к уху своего беспокойного соотечественника…

– Ну-с!

– Подвиньтесь ко мне поближе.